Третьим будешь

За три года на посту третий избранный мэр Томска растерял поддержку «белого» дома и оказался в бюджетной изоляции

В начале октября мэру Кляйну кто-нибудь в отчаянии обязательно напомнит, что ровно три года назад его избрали градоначальником. У отчаяния есть вменяемый повод. Потому что три года — заезженная в Томске дистанция. Намотав их за два года до очередных выборов, Иван Кляйн оказался там же, где за два года до выборов оказался его предшественник Николайчук. В бюджетной изоляции.

Напомню, в 2012 году, за два года до очередных выборов Николайчук заявил в телевизоре, что хочет избраться мэром еще раз. Это не было самонадеянностью или слабоумием. Он правда так думал. Ему нравилось быть мэром города, и он просто решил застрять на этом месте подольше. Такое с людьми случается.

Как известно, в мэрию Николайчука завела старая «белодомовская» номенклатура. Всех их в 2012 году попросили на свежий воздух, поэтому у Николайчука все реже стал звонить телефон, соединяющий его с коммутатором «белого» дома. В какой-то момент телефон перестал звонить совсем. Новый губернатор несколько месяцев не разговаривал с Николайчуком, а тот рассказывал журналистам, что опять собирается через два года на выборы. Дальше вы знаете.

И вот, спустя четыре года, телефон замолчал у третьего избранного градоначальника. С той лишь разницей, что публично Кляйн никогда не обсуждал тему своего второго срока в мэрии. Это не значит, что о перевыборах через два года он не думает. Думает. Но думает об этом вслух лишь в кругу доверенных людей, которых в мэрии у него нет. За три года Кляйн так и не научился никому доверять в администрации.

Эта внутренняя изоляция Кляйна в мэрии делает бессмысленными постоянные разговоры о структурных реформах в администрации города. Единственным человеком в мэрии, которому градоначальник доверял, был управделами Полбин, с которым того связывала совместная работа еще в «Томском пиве». Но Полбина довольно быстро «слили». Кто-то старательно и очень своевременно подсчитал его личные многомиллионные долги в период работы главой завода пищевых продуктов «Томский». Эти долги «пришили» к декларации муниципального служащего Полбина и получился конфликт интересов.

Но проблема в том, что эти личные долги Полбина по распискам, на самом деле, не были его личными долгами. За появлением Полбина на ЗПП стоял «белый» дом и лично двое из заместителей губернатора. И деньги будущий управделами мэрии брал на заводе у коммерсантов под обязательства этих региональных чиновников продавить в первопрестольной решения, связанные с возобновлением производства водки на ЗПП. Но потом структура распределения акцизов на водку поменялась, чиновники потеряли к заводу интерес и сделали вид, что никаких обязательств нет. Есть. Но не перед Полбиным, а перед Кляйном. Потому что за Полбиным всегда стоит Кляйн, и первый — это просто тень второго.

Полбин говорил мне, что долги по распискам погасил. Но в мэрию обратно после этой истории с наличными деньгами на ЗПП «Томский», его все равно не пустили, хотя тот, знаю, собирался. Сотрудники мэрии по этому поводу не переживали абсолютно: за те полтора года, что Полбин успел поработать управляющим делами администрации, он ничего такого сделать не успел и большей частью следил за тем, чтобы водители не сливали бензин из баков служебных автомобилей (они его все равно сливали), а пассажирки этих самых автомобилей не слишком часто объезжали салоны красоты на казенном бензине.

Нынешний и.о. первого заместителя мэра Цымбалюк вообще постоянно ездит на личном внедорожнике. Муниципальный чиновник, на аватарке в мессенджерах у которого портрет президента Путина в солнцезащитных очках, тоже никому в мэрии не доверяет, поэтому обходится без водителя, путевых листов,и только чудом не выгнал секретаршу.

Сейчас, когда с мэром Кляйном перестал разговаривать губернатор Жвачкин, подчиненные изолированного и не доверяющего никому под собой градоначальника опять жадно смотрят по сторонам, пытаясь понять: в чем причина претензий к человеку, который за последние три года потратил столько личных денег на город, что сам устал от этого? Отвечаю: эти личные деньги и есть основная претензия.

Компании, связанные с семьей Кляйна, — основные благотворители города последних лет. Сам мэр называет эти компании «инвесторами», но это, конечно же, не так. Никакой инвестиционной деятельности в благоустройстве или строительстве фонтанов, понятное дело, нет. Скорее, это похоже на откуп. Банальный такой откуп, чтобы никто не задавал вопросов о серьезной инвестиционной деятельности администрации. А такие вопросы за три года накопились. Более того, администрации Кляйна не хватило этих трех лет, чтобы разобраться с балансовой принадлежностью инфраструктурных объектов на миллиарды рублей, которые строили его предшественники.

Но основные претензии губернатора к градоначальнику, как я понял, совсем свежие и в основном связаны с прошедшей большой выборной кампанией. За результаты этой компании в регионе Жвачкин лично отвечает перед Кремлем, не потому, что он возглавлял местный список единороссов, а потому что это критерий оценки эффективности губернаторов в стране. Он не обсуждается.

Жвачкин придумал личный предвыборный проект по ремонту муниципальных дорог стоимостью в полмиллиарда рублей, лично его вел, и, когда все районы уже отчитались по ремонтам, в областном центре в разгар выборов продолжали ковыряться на Фрунзе.

Слишком безучастно для мэра развивалась ситуация и вокруг торгов на новые городские маршруты. Бодрые объяснения подчиненных Кляйна по поводу аукционов ни на кого не действовали, поэтому в самый канун выборов все кончилось забастовкой водителей маршруток, пусть и не очень внятной. В «белом» доме считают, что в условиях больших выборов мэр должен был лично «разруливать» ситуацию с маршрутным бизнесом в областном центре и уж тем более не доводить ее до забастовки.

Кроме того, единороссам пришлось объяснять градоначальнику, что его безакцептное списание темы с муниципальными новогодними подарками детям стало одним из хитов в повестке оппозиционных партий. И за полторы недели до выборов Кляйну пришлось извиняться за свою прошлогоднюю инициативу с отменой подарков и срочно корректировать муниципальный бюджет на девять миллионов рублей, которые будут потрачены на покупку сладостей детям.

Губернатор Жвачкин редко выносит разборки с подчиненными на публику. Для этих ребят его молчание чаще означает больше, чем подзатыльник. Но вряд ли история с третьим градоначальником Томска закончится также грубо, как с двумя предыдущими, поскольку на этот танец его пригласил сам губернатор. Но то, что эта история с городом для Кляйна закончилась, теперь понятно абсолютно. У «белого» дома есть новый фаворит на предстоящих выборах мэра Томска. Кляйн его отлично знает, работали вместе совсем недавно.

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора