Исторический момент: по Охотскому морю к Сахалину и Шантарским островам
Сегодня в «Историческом моменте» мы расскажем о давней экспедиции XVII века, которую совершили наши земляки.
В этот день, 10 февраля, 1636 года из Томска на восток отправилась экспедиция с целью сбора ясака и разведки новых земель. В состав экспедиции вошло десять конных и 40 пеших казаков во главе с Дмитрием Копыловым. Весной 1638 года отряд Копылова со взятым из Якутска переводчиком-толмачом Семеном Петровым по кличке Чистой спустился по Лене до устья ее правого притока Алдана, а затем пять недель на шестах и бечевой поднимался вверх по нему. В конце июля в ста верстах выше устья реки Маи, правого притока Алдана, Копылов поставил Бутальское зимовье и объясачил окрестных эвенков и якутов. Это зимовье стало базой для формирования разведывательных отрядов по поиску пути к неведомым морю и рекам.
Именно там, в Бутальском зимовье, были получены самые ранние сведения о существовании в низовьях реки Чиркол, впадающей в море, «серебряной горы» — горы Оджал. На Руси в ту пору ощущалась острая нехватка серебра. Поздней осенью 1938-го Копылов направил к верховьям Алдана отряд казаков с целью разыскать таинственный «Чиркол», но нехватка продуктов заставила посланных вернуться. Из расспросов местных жителей казаки узнали, что за горным хребтом Джугджур находится большое море. Возникла идея отправки экспедиции к устью Чиркола по этому морю.
В мае 1639 года Копылов отправил на разведку пути к неведомому морю отряд из 19 томских и 11 красноярских казаков во главе с томским казаком Иваном Москвитиным (слева — прим. ред.).
Вскоре после того, как отряд Москвитина вышел на Маю, выяснилось, что среди тунгусов, сопровождавших казаков в качестве «вожей», есть две женщины, которые уже бывали в Приамурье. Они первыми и сообщили казакам, что нижнюю часть Чиркола называют еще «Омуром», или «Амуром». Так впервые русские узнали это новое название — «Амур».
Из Бутальского зимовья казаки поплыли на дощанике — речном плоскодонном парусно-гребном судне, корпус которого был сбит из досок. При подъеме по Мае казаки шли в основном бечевой, но используя и весла, и шесты. Из Маи они поплыли по небольшой и мелкой реки Нудыми, впадающей в Маю слева. В ее устье казаки оставили дощаник, на котором плыть далее было нельзя, видимо из-за его большой осадки. Они построили два струга и продолжили подъем вверх по реке. Далее путь шел по сравнительно короткому перевалу на открытом ими хребте Джугджур, отделяющем речную систему Лены от рек, текущих в Охотское море.
На перевале им пришлось бросить струги. В верховьях притока Ульи они построили новый струг и спускались на нем до водопада. Здесь они оставили струг и ниже водопада изготовили байдару, лодку, вмещавшую до 30 человек.
Так, в августе 1639 года отряд Москвитина впервые вышел к морю, которое назвали Ламским: от тунгуского слова «лама» — большая вода, теперь — Охотское море. Русские казаки и промышленники в своем неудержимом стремлении двигаться по бескрайним просторам Сибири на восток, навстречу солнцу, наконец дошли до побережья дальневосточных морей.
Охотское море
У устья Ульи казаки Москвитина выстроили несколько изб, огородили их изгородью из сплошного ряда заостренных вверху бревен и окопали рвом. Этот небольшой острог стал первым известным в истории поселением русских на дальневосточном побережье. Началось знакомство казаков с дальневосточной природой. Особо их поразило обилие рыбы в местных реках и соболя в прибрежной тайге.
По реке Улье жили ламуты, охотники и рыболовы каменного века, жившие родовым строем. От них казаки узнали о том, что севернее их зимовья впадают в море реки, на берегах которых проживает сравнительно много местных жителей. Поэтому Москвитин выслал 1 октября на речной лодке 20 казаков на север вдоль побережья. Через трое суток они добрались до устья реки Урак, а затем через сутки доплыли до реки, получившей название «Охота». Оттуда казаки проследовали морем далее на восток, пройдя более 500 километров вдоль северного побережья моря. В ходе плавания они открыли устья нескольких небольших рек и Тауйскую губу с устьем реки Тауи.
Зимой 1639-1640 годов в устье Ульи Мосвитин построил два небольших морских коча — парусно-гребные суда традиционного поморского типа длиной около 17 метров, предназначенные для плавания в северных морях. Это были первые русские морские суда, бороздившие дальневосточные моря.
Казаки попытались убедить эвенов добровольно платить ясак, но те отказались и сделали попытку взять острожек приступом, уничтожив его защитников. В результате было захвачено несколько аманатов — заложников, им набили на ноги колодки и посадили в «казенную избу», которую охранял один из казаков. Тогда восемь ламутских родов объединились и напали на острог в то время, когда большая часть казаков на плотбище строила кочи.
Ламуты проникли в острожек, закололи ножами охранявшего аманатов казака. Заложники бросились к освободителям, волоча за собой колодки. В это время один из казаков убил ламутского «князца». В это время к острогу подоспели казаки, бывшие на плотбище. В конце концов нападение на острог было отбито, казаки захватили в плен еще семь ламутов.
Весной 1640 года Москвитин поплыл на юг, используя пленного эвена в качестве проводника — вожа. Он прошел вдоль западного берега Охотского моря до Удской губы, побывал в устье Уды и, обойдя с юга Шантарские острова, попал в Сахалинский залив. В устье Уды местные жители подтвердили Москвитину сведения о живших на Амуре и его притоках Чие и Омути. Где-то на западном берегу Сахалинского залива проводник сбежал, но Москвитин поплыл далее вдоль берега до островов, на которых жили тунгусы — Сахалин и Шантарские острова.
Продовольствие у казаков было на исходе, и Москвитин повернул на север. В ноябре он стал на зимовку в устье реки Алдомы, не успев добраться до Ульинского острога. Только весной 1641-го Москвитин с отрядом, перевалив хребет Джугджур, вышел на один из притоков Маи и к середине июля добрался до Якутска с большим количеством соболиных шкурок.
«Это не люди создают поездки — поездки создают людей», — сказал американский прозаик Джон Стейнбек.
