Сергей Москвитин: «Погодная аномалия меняет природу Томской области»

Нынешнее лето принесло томичам массу радости — такого ровного и долгого тепла, местами переходящего в зной, в наших местах не было давно. Но мы — далеко не единственные обитатели этих мест, хотя и вспоминаем о «соседях» нечасто, особенно если они не пытаются испортить нам жизнь. О том, как сказывается перемена климата на представителях животного мира, мы говорили с заведующим Зоологическим музеем ТГУ, преподавателем кафедры позвоночных животных и экологии Сергеем Москвитиным. Разговор получился долгим и периодически удалялся от первоначальной темы, но от этого не перестал быть интересным.

***

— Ничего сверхординарного не произошло, все идет своим чередом, — успокоил Сергей Степанович. — Говорить об изменениях климата пока рано — для этого нужно рассматривать более длительные временные отрезки. Изменения погоды — да. Одним из последствий стало продвижение на север южных видов. В Томской области, например, появился еж, ареал которого раньше не продвигался севернее Новосибирской области. У нас еж раньше встречался на Васюгане, но это было движение с запада на восток, и способствовал этому продвижению человек, который ежа отлавливал и переселял. Теперь же он встречается повсюду, вплоть до Томска, и, что самое главное, размножается. С потеплением, по всей вероятности, связано и появление у нас озерной лягушки, енотовидной собаки, дикого кабана и таких бабочек, как переливница ивовая и розовый адмирал.

— Неужели и кабаны появляются в наших краях?

— Ну, впервые мы их встретили в Кожевниковском районе, на границе с Новосибирской областью, еще лет 25 назад. Кстати, в Новосибирскую область эти животные были завезены охотничьими хозяйствами. И сейчас они появляются то тут, то там, но это единичные случаи. Кабаны в принципе склонны к передвижению, потому что их кормовая база, особенно зимой, ограничена. В истории было много случаев, когда из ряда областей они временами пропадали совсем, а потом возвращались. И особенно активно двигаются первопроходцы.

Бояться, что кабаны заселят всю Томскую область, оснований нет: у нас глубокий снежный покров и долгая зима. Правда, много болот, которые по-настоящему не промерзают никогда. Определенная кормовая база у кабанов есть — они едят все, что можно, и живую, и растительную пищу. Но их естественная среда обитания там, где зима длится два месяца. Предложения завезти кабанов к нам звучали давно, но опыт завоза разных видов у нас уже был, и с очень разными результатами.

— И каких животных к нам завозили?

— Кого только не заводили, включая даурскую куропатку. Но лучшие результаты дало переселение ондатры: в 50-60-е годы в Томской области выпустили несколько тысяч этих грызунов, заселивших маргинальные, болотные земли и водоемы. Правда, использовать ондатру стали поздно, а размножается она два раза в году. Поэтому животные перегрузили водоемы и подорвали кормовую базу, после чего их численность стала снижаться. Так или иначе, это был достаточно удачный опыт — ондатра хоть и поддерживает природные очаги туляремии, в целом достаточно безвредна и в Томской области стала хорошим охотничьим видом.

Но завезли к нам и другого зверька, уже хищника — американскую норку, которой раньше здесь никогда не было. Сегодня ее никто не добывает, поскольку смысла в том нет — клеточные норки значительно лучшего качества. И вот этот-то зверь, освоивший и сушу, и водную среду, гораздо страшнее. Представители семейства куньих, в том числе и норка, довольно щадяще относятся к своим жертвам, если у них достаточно корма. Но если его мало, они становятся крайне активными. Я знаю случай, когда животное, попавшее в голубятню, за ночь уничтожило 26 птиц. Правда, это был колонок, но он тоже представитель семейства куньих. Как и хорь, который в последнее время увеличивает свою численность на глазах. А это хищник еще более сильный, чем колонок или норка.

— Это тоже связано с потеплением?

— Судя по всему, да, ведь промерзаемость земли, а значит, и нор, уменьшается. Сегодня даже картошка, пролежавшая под снегом всю зиму, весной прорастает! Еще одно свидетельство — ситуация с паводком. Практически каждую зиму мы говорим, что выпало большое количество снега, но приходит весна, а наводнения нет — все уходит в слабо промерзшую землю. И это, конечно, благо.

— Распространение таких хищников, как куньи, чревато большими неприятностями?

— В природе есть хищники и их жертвы, это совершенно естественно, вопрос только в их соотношении. Та же норка, например, очень сильно вредит водоплавающим и всему, что живет возле воды. Лисица не полезет в водоем, чтобы добраться до гнезда, и другие наземные хищники тоже. Хотя и здесь все не так просто — хищники нужны, в том числе и потому, что улучшают качества жертвы. Есть классический пример: когда в Крымском заповеднике уничтожили волков, и копытные размножились, их стали расселять в другие места. А там именно они становились жертвами хищников в первую очередь: оказалось, что в отсутствие волков олени увеличили свой вес и размер, а их двигательная активность существенно снизилась.

— То есть животные тоже могут облениться и потерять форму.

— Конечно. В том числе и из-за болезней, о которых мы чрезвычайно мало знаем и считаем, что животные ими не болеют. Убедиться в этом можно на примере голубей. Правда, в их болезнях виноват и человек: голуби скученно живут на чердаках, а чердаки никто не чистит и не дезинфицирует, поэтому болезнетворные начала сохраняются там годами. Да, люди о голубях вроде бы заботятся, подкармливают их, но этого мало — неблагополучная экологическая среда, в которой живут птицы, берет свое.

Сейчас, летом, достаточно часто приходится видеть голубей, попавших под колеса автомобилей. И в основном это птицы молодые. Они не знают, куда лететь в поисках воды — луж нет, все высохло, а птенцам, даже подросшим, воды нужно больше, чем взрослым особям. В результате они становятся вялыми, и их давят. Получается, что городская фауна тоже нуждается или в поддержке, или в регуляции численности. Динамика численности очень важна: вот мы сегодня говорим о появлении новых видов, но упускаем из вида, что аборигенные виды при этом могут свою численность резко сократить. Прежде всего это касается водоплавающих, причем их охотничьих видов, которые раньше довольно хорошо восполнялись даже при активных охотничьих действиях.

— Так, может быть, это как раз охота и виновата?

— Такое мнение есть, но это не так. Для Томской области такой проблемы не существует — раньше и охотников было больше, и сезон длился дольше. Зато есть проблемы зимовки: на юге, куда улетают наши птицы, тоже происходят климатические изменения, да к тому же пригодные для зимовки земли все больше отводятся под сельское хозяйство, выращивание риса и других продуктивных культур. Существует там и система отлова, причем не только водоплавающих. Последствия мы уже ощущаем.

Одной из самых распространенных перелетных птиц у нас была овсянка дубровник — не только красивая, но и очень интересная с научной точки зрения. Она была широко распространена, заселяла и поймы, и болота, а сегодня стала одной из самых малочисленных. Мы считаем, что в этом виноват Китай, который уничтожает дубровника и других птиц ради сохранности посевов. По крайней мере, есть такие неофициальные данные. А за дубровником пойдет соответствующая раса кукушки, которая подкладывала свои яйца именно дубровнику.

— Может быть, эта кукушка найдет дубровнику замену?

— Это маловероятно — яйца у них очень похожи, и сроки массового размножения и прилета этих птиц практически совпадают. Так что ситуация с дубровником обязательно скажется на этой расе кукушки, а за ней — и на других видах, потому что в природе все взаимосвязано. В Китае зимует и большая горлица — лесной голубь с белой лентой на хвосте. Ее численность тоже стала низкой.

Конечно, неблагоприятные для птиц факторы существуют и у нас — например, достаточно низкая на сегодня обводненность. Ведь из-за потепления и усыхания водоемов даже разливы рек ограничены. Число мелких водоемов, которые хорошо прогреваются и в которых хорошо растет всяческая биомасса, уменьшается, поэтому и возможностей гнездиться у водоплавающих немного. Совокупность всех этих факторов и привела к тому, что численность водоплавающих сократилась резко и повсеместно.

— А в процентном отношении?

— По экспертным оценкам — процентов на 70 за 30-40 лет. Но точных цифр не приведет никто, потому что системы учета птиц у нас не существует. Хотя именно здесь, в тайге и тундре, размножаются мировые запасы перелетных гусеобразных. И эти птицы представляют для человека очень большой интерес — 80 процентов охотничьих действий приходится именно на водоплавающих.

— Почему?

— Потому что это очень просто: приехал, встал на любое место возле водоема, где они концентрируются, и увидишь птиц. Этим ресурсом нужно специально заниматься, тем более что их численность можно увеличивать с помощью биотехнических мероприятий.

— Сергей Степанович, раз уж мы заговорили об охоте — я была уверена, что вы ее ярый противник.

— Нет, ни в коем случае. Дело ведь не в мясе и не в пушнине — охота дает человеку возможность познавать природу, отдыхать. И патриотизм растет не на сборке и разборке автоматов, а на любви к месту, где человек живет.

— Давайте вернемся к погодным изменениям и их влиянию на нашу фауну.

— Из птиц это влияние сильнее всего испытывают рано прилетающие виды. В это году достаточно быстро загнездились дрозды-рябинники. И улетели быстро, и даже, по-моему, ягоде навредили мало — по срокам их вылет из гнезд не совпал с урожаем. Но это частный случай. Особенно сильно длинные и ранние весны сказались на скворце. По крайней мере, в городе он сегодня практически не гнездится. Если раньше повешенные скворечники заселялись практически немедленно, то сейчас они нередко пустуют.

Одна из причин в том, что ранняя откладка яиц и длительная, с холодами после теплых дней, весна начинают подрывать основу их жизнеобеспечения. Нынешней весной даже синицы бросали птенцов — нужно ведь и их выкармливать, и самих себя обеспечивать, а тут после раннего тепла приходят холода, и кормовая база недостаточно сформировалась. И у скворцов то же самое — они садятся на гнезда даже раньше синиц, и такая весна их каждый год обманывает. Все это подрывает здоровье взрослых птиц, и их численность сокращается. Сказываются на ней и другие неблагоприятные факторы. Но на этих мелких птиц человек обращает еще меньше внимания, чем на охотничьих.

— Что-то странное в этом году и с комарами, и с клещами: одних крайне мало, и слава богу, зато других, судя по статистике обращений за помощью, через край.

— С комарами произошло примерно то же, что и с птицами: они слишком рано начали развитие из яиц. То есть весна обманула и их. Что касается клещей, то с потеплением у нас увеличились численность Ixodes ricinus — это собачий клещ, которого мы сегодня изучаем в Лагерном саду. Он крупнее, заметнее и на собаках паразитирует активнее, чем на человеке. Но, как любой кровосос, переносит те же болезни, что и клещ обычный.

Кстати, число известных человеку болезней, которые переносят клещи, увеличивается — например, распространение лихорадки Западного Нила раньше связывали только с комарами, но сейчас наша кафедра установила, что переносить ее могут и клещи. Наконец, активно распространяется в последнее время и такой опасный вид клеща, как Ixodes pavlovskyi, или клещ Павловского. В отличие от лесного клеща, он живет на низкотравье, поэтому больше всего его на Южной, в районе стадиона, и в Лагерном саду.

— Значит, надо тщательно обрабатывать все подобные территории — такое количество пострадавших ни в какие ворота не лезет!

— Это тоже связано с ранним теплом — как только оно наступило, все поехали на природу, причем совершенно неподготовленными. Как ходили по городу, так и поехали! Человек — это вообще грандиозная проблема: он живет в природе, является ее частью и очень мало о ней знает. Он не привык защищаться сам, отсюда и предложения все вокруг опылить. Надо идти не по пути обработки природных ландшафтов, а по пути защиты каждого человека, и каждый раз, отправляясь в лес, обрабатывать одежду.

— Но это же нереально — в жару даже взрослым кутаться невыносимо, а что говорить о детях?

— А кто сказал, что эта одежда должна быть в палец толщиной? Нужно защищать ноги, заправлять брюки в носки, использовать репелленты. И места отдыха выбирать тщательно. К тому же весной жары нет, а клещи в основном опасны именно в начале сезона. Сейчас их почти нельзя найти, особенно в лиственные лесах — они уже в биопаузе. Что касается обработки территорий, в советские годы был опыт распыления ДДТ по снегу. И это оказалось достаточно эффективно, но сколько при этом птиц погибло! В некоторых местах птицы на какие-то периоды исчезали практически полностью.

— Но сейчас же не ДДТ используется.

— И слава богу. Но любое вещество, губительное для одного живого существа, пусть даже холоднокровного, вредно и для животных, и для человека.

— В этом году в Интернете даже собирали подписи под петицией с требованием обрабатывать леса и поля от клеща.

— Это лишний раз доказывает, что человек у нас совершенно не образован. Природа для него — абсолютная загадка. Люди даже не знают, как вытащить клеща. А многие уверены, что заболеть можно даже в том случае, если клещ по тебе прополз.

— А разве это не так? Я сама такое читала не раз, причем во вполне авторитетных источниках.

— Ерунда полная — вирус передается только при прокалывании кожи.

— Мы опять отвлеклись от темы — думаю, читатели нас не поймут, если мы не поговорим о влиянии погоды на крупных животных, в том числе медведей и лосей.

— Большого влияния на них погодные колебания не оказывают, хотя молодняк лося благодаря теплым зимам раньше становится половозрелым. В целом же лося в Томской области в последнее время стало меньше — сказываются так называемые вековые колебания численности. Сегодня практически не производятся сплошные вырубки леса, которые делают территорию очень пригодной для этих животных. Старые же вырубки перешли в стадию средневозрастного леса, плотность которого высока, а продуктивность, наоборот, низка, потому что все кроны ушли наверх, а кустарник под лиственными породами растет плохо. И численность лося в Томской области заметно сократилась.

Что касается медведей, то в этом году у них будет неплохая кормовая база. В прошлом году было иначе — и из-за плохого урожая грибов и ягод нам предрекали большое количество шатунов. Но этого не случилось — медведи запасли достаточно жира, а может быть, благодаря теплой зиме меньше его израсходовали.

— Значит, в этом году будут спать спокойно, тем более что охота на них в берлогах теперь запрещена.

— И это правильно, потому что в берлогах могут находиться и медвежата, которые рождаются зимой, и пестуны (годовалые медвежата, оставшиеся с медведицей — прим. ред.). Но, к сожалению, скрыть факт такой охоты в наших условиях нетрудно. У нас нет главного — охотничьей культуры. Попробуйте получить сегодня лицензию на медвежью охоту! Это довольно сложно, потому что ее получают совсем для других целей: чтобы на законных основаниях ходить по лесу с ружьем. Попадется косуля — убьют косулю, попадется барсук — барсука, встретится лось — можно и лося. А снегоходы? Это же настоящее браконьерское орудие.

Когда-то самый знатный охотник Колпашевского района по фамилии Жуков, награжденный за свои заслуги Орденом Ленина, за зиму добывал не более 40 соболей. А сегодня некоторые добывают и 150. Да, соболей стало больше, но не настолько же! Снегоходы увеличивают интенсивность охоты: на них сажают собак и, как только увидели соболя, пускают их по следам. А на коротких расстояниях собаки могут работать и по глубокому снегу. Все это уменьшает резервы воспроизводства животных.

— Охота заслуживает отдельного большого разговора. Но и сегодняшний заканчивать на такой грустной ноте не хочется. Может быть, сообщим читателям какие-нибудь хорошие новости? Например, о новых обитателях Томской области, от которых нельзя ждать ни туляремии, ни лихорадки Западного Нила?

— Новые виды птиц появляются часто. Полмесяца назад, например, назад возле деревни Петрово видели удода. Единичные случаи его появления теперь фиксируются часто, правда, пока неизвестно, размножается он у нас или нет. Регулярно стала встречаться белая цапля. А знаете, сколько стало в последнее время серой цапли? Раньше ее практически не было, а сейчас, если встать в районе Коларово, можно за два часа увидеть десяток птиц, садящихся на озера...

И все-таки завершился наш разговор не фанфарами, приветствующими серую цаплю на томской земле: напоследок Сергей Москвитин выразил сожаление по поводу отсутствия «осмысленного и научно выверенного подхода» к использованию ресурсов живой природы как на уровне региона, так и на уровне всей страны. И начинать, уверен ученый, нужно с мониторинга и составления кадастров этих ресурсов. Ну а мы пока давайте постараемся быть более внимательными к тем, кто живет рядом с нами.

Наша справка

Орнитолог Сергей Москвитин окончил Томский государственный университет в 1959 году, аспирантуру ТГУ — в 1962-м. Совмещает работу в музее с преподавательской деятельностью. Автор более 150 публикаций, включая коллективные монографии, в основном по орнитологической тематике. Организатор Томских отделений Мензбировского орнитологического общества, Союза охраны птиц России и Совета вузовских музеев Томска. Почетный работник высшего профессионального образования.