Евгений Евтушенко: «Надо ставить вопрос о запрете всех войн»
Новосибирск стал 14-м по счету городом из 26, составляющим турне «Поэт в России больше, чем поэт». С 1 июня Евтушенко выступил в Москве и Петербурге, Ростове и Краснодаре, Нижнем Новгороде и Омске... Впереди концерты в Красноярске, Хабаровске, Владивостоке.
Вечером 18 июня в ККК имени Маяковского был практически аншлаг. В концерте также приняли участие обладатель Гран-при фестиваля «Москва — Ялта — транзит», лауреат «Романсиады» 23-летний баритон Евгений Сорокин и два народных артиста России Игорь Скляр и Дмитрий Харатьян. Перед началом литературно-музыкальной программы Евгений Александрович охотно ответил на вопросы журналистов.
***
— Только что вышла ваша новая книга стихов «Не теряйте отчаянья». А что можете сказать о той же Новороссии не в рифму?
— То, что я принял близко к сердцу ситуацию на Украине, по-моему, хорошо видно по моим стихам! Но я не ориентируюсь на политиков. Я пишу для всех.
Достоевский назвал лучшим качеством Пушкина его «всемирную отзывчивость». Которой все мы и должны учиться. Однако сейчас довольно много людей, у кого, кроме национализма, больше нет никакой духовной сферы. Принижать чужую культуру недостойно. Таким людям никогда не удастся поднять собственную страну.
Если подписывать перемирие, его нужно выполнять. А те, кто не выполняет, — военные преступники. Вообще, когда страна Шевченко воюет со страной Пушкина, — это нонсенс. Я очень люблю Шевченко, не меньше, чем Пушкина. Но нельзя стоять на своей упертой позиции, надо рассматривать ситуацию со всех сторон.
Невозможно не признать, что сейчас идет не объявленная мировая война. В нее втянуты 15-17 стран. Войны начинают крохотные кучки политиканов, а страдают целые народы. Важно объединяться, а не прятаться по своим болотцам, кочкам и ямам.
И надо ставить вопрос о запрещении вообще всех войн! Когда-то Андрей Сахаров предложил мне подписать коллективное письмо писателей о запрете любых войн. Очень жалко, что я тогда его не подписал. Сейчас я практически полностью на сахаровских позициях.
Когда закончится война в Донбассе? Я не Глоба, не гадалка какая-то, не могу ничего предсказывать. Я просто пишу стихи, и не толкайте меня на тропу прорицательства.
Сегодня на долю нашей страны в очередной раз выпали тяжелые испытания. Уверен, об этом трудном и очень интересном времени будет написано множество книг. Ситуация непростая, но мы снова выстоим, как выстояли в Великую Отечественную в битве с фашизмом.
— Ваш концерт — накануне Дня памяти и скорби, который отмечается 22 июня...
— Мы хорошо знаем, что предшествовало Великой Отечественной, как она начиналась. Были глупые и преступные массовые расстрелы видных военачальников, в первые дни войны мы потеряли 1 200 самолетов... И все же народ поднялся выше личных обид. Первый пример мужества и героизма общеизвестен: это защита Брестской крепости. Свой вклад в общее дело Победы внес и я. Девятилетним стоял на крыше московской школы № 254 на Третьей Мещанской, с лопаткой наперевес, готовясь тушить песком зажигательные бомбы.
Яркие воспоминания о военном времени были и на станции «Зима», куда меня отправили в эвакуацию к бабушке. Я плясал на свадьбах. Это были трагические праздники. Нередко молодые мужчины прямо из-за стола уходили на фронт. И никакой первой брачной ночи не было! Знаю, что некоторые женщины до самой смерти блюли себя — в память о погибших и о первой и единственной любви. Вообще, значение женщин, их вклад в Победу безмерен. Мама в составе агитбригады выступала с концертами и в результате сорвала голос. Не жалеть себя — тогда это крепко сидело в массовом сознании.
И наше поколение «шестидесятников» — исключительное. Мы бы очень хотели видеть своими наследниками нынешних молодых поэтов. Надеюсь, в них наконец проснутся гражданские чувства. Нельзя спокойно взирать на то, как высокопоставленные чиновники, в том числе и люди в штанах с генеральскими лампасами, бесстыдно обворовывают страну.
А что делают молодые сегодня? 9 мая размахивают портретами Сталина. Они что же, совсем не знают истории?! Сталин — воплощение зла, об этом писали и Шаламов, и Солженицын. Он разоблачен, а сегодня снова делают из него икону. Меня это беспокоит — такие вещи добром не кончатся.
— Когда-то ваши коллеги-писатели разоблачали Пастернака...
— Мне повезло познакомиться с Борисом Леонидовичем в 1959 году. В то время я был женат на Белле Ахмадулиной, которую считаю достойной наследницой поэзии Ахматовой и Цветаевой. Наши однокурсники по Литинституту хвастались регулярными чаепитиями с Пастернаком, за глаза называли его Борей. А когда они имели наглость прийти к нему домой и сообщить, что вынуждены подписать письмо с осуждением его взглядов, Пастернак разрешил предать себя. Потом он сокрушался: «Что я наделал! После этого ни один из них не станет большим поэтом!». Так и произошло: один, став директором издательства, быстро проворовался, другой спился, его нашли замерзшим на уличной скамейке. А Пастернак остался в литературе.
Он был личностью. Считал, что мужчины должны относиться к женщинам с материнской нежностью. И в этом я с Пастернаком согласен. Если мы признаемся, что сейчас никакой любви а ля Ромео и Джульетта нет, что остался один секс, это значит, что мы поддались своим ошибочным умозаключениям, не имеющим ничего общего с реальной действительностью. Вот и все. А в память о Пастернаке я написал слова к романсу Лары из американского фильма «Доктор Живаго».
— К слову, о кино. Вы режиссер кинокартин «Детский сад» и «Похороны Сталина». А как вам нынешний отечественный кинематограф?
— Сильная вещь — «12» Никиты Михалкова. Это не новый фильм, но мне он очень понравился. Некоторые не любят самого Михалкова и некоторые его высказывания. Но не будем забывать: у него пять гениальных фильмов. Это очень много! И «12» — замечательная картина, в ней столько ролей гениальных, сильных. Обычно такого не бывает.
Не так давно было много разговоров о «Левиафане». Это профессиональный фильм. В нем, на мой взгляд, не хватает тепла, любви к людям. Зловатый фильм, зловатый.
К некоторым кинокартинам я писал песни. Давно нравится вальс из фильма «Берегись автомобиля». И однажды я подарил композитору Андрею Петрову стихи на эту мелодию. Получилась песня, ее спели Татьяна и Сергей Никитины. «Тот, кто с хрустальной душой, тот наказан расплатой большой: остаются лишь крошки стекла — жизнь прошла…»
— Нет-нет, жизнь продолжается, Евгений Александрович! Что в ближайших планах?
— Заканчиваю новый роман — про то, как 12-летние дети, мальчик с девочкой, пробирались на фронт бить фашистов. Продолжаю издавать антологию «Десять веков русской поэзии», уже вышло три тома. Планировал уложиться в пятитомник, но не получилось. Сейчас составляю шестую книгу антологии.
— Судя по программе концерта, ваша жизнь по-прежнему немыслима без музыки...
— Да, это так. В нашей команде выступает молодой певец Женя Сорокин. Мне очень нравится, как он поет Галича «Трубят егеря».
Примером гениального исполнения для меня служит «Темная ночь», спетая сербскими партизанами у стен советского посольства, когда после войны возник конфликт в отношениях между нашим и югославским правительством.
Еще на концерте вы услышите песню Вертинского «Что за вечер в степи молдаванской». Это был обаятельный человек и великий артист. Как известно, в 1943 году Вертинский вернулся в СССР на поезде, следующем из Манчжурии. В Чите, где собирался выступить, он вышел из вагона, поставил чемоданы, встал на колени и поцеловал перрон: «Здравствуй, матушка-Россия!». Поднявшись и увидев, что чемоданов рядом нет, он вздохнул и сказал: «Узнаю тебя, Россия…». Эту историю мне рассказала мама, отправленная лечиться от тифа в читинский госпиталь. Ей, вскоре выздоровевшей, дали комсомольское поручение: купить Вертинскому новые чемоданы и сшить к ним защитные чехлы...
— Что бы вы могли пожелать молодым литераторам?
— Надо любить поэзию. Поэзию в широком смысле. Конечно, поэзия должна быть исповедью творца, художника. Но высшая ступень литературы не только в высказывании от имени себя любимого. Есть еще исповедь своего народа. Когда автор становится писателем тех, кто не пишет, когда он высказывается за них. Вот что такое высокое литература. Вот об этом надо помнить поэтам и прозаикам.
