Кому выгодны поджоги?
Вчера мэр Томска заявил, что администрация города уже более трех лет не выделяет под строительство участки земли под сгоревшими домами. Такой вот «наш ответ Керзону». Ничего, что за это время сгорели десятки деревянных домов, в том числе памятников архитектуры, и кое-где на их месте выросли краснокирпичные монстры? Ничего. Это не считается. Городские чиновники и застройщики нашли элегантный способ уходить от исполнения постановления губернатора: участки выделяют не после, а до пожара.
Причем речь идет о постановлении не нового, а прежнего главы региона. Подчиненные, видимо, постеснялись рассказать Сергею Жвачкину, что его запрет на строительство по пожарищам — попытка № 2. Первая, предпринятая Виктором Крессом, закончилась в полном соответствии с коржавинским: «А кони все скачут и скачут, а избы горят и горят». А что не догорело — стоит гниет, как дом на углу Тверской и Фрунзе, например.
Как известно, вызвавшая негодование нового губернатора драма на Красноармейской, 68, закончилась трагедией: молодой человек, пытавшийся самостоятельно выбраться из горевшего дома и получивший сильные ожоги, на днях скончался. При этом правоохранительные органы, в большинстве случаев отказывающиеся признавать факт поджога, в данном случае его подтвердили. Соседи погибшего обратились к властям с письмом, требуя не сносить их дом и не сооружать на его месте парк, а восстановить здание и дать им возможность вернуться в свои квартиры. По словам мэра Николая Николайчука, в ближайшее время судьба дома будет определена. Несмотря на то, что по плану на его месте как раз сквер и предусмотрен, будет рассмотрена возможность восстановления здания. Пока администрация склоняется именно к такому решению.
И еще одно событие последних дней: окончательно расчищена площадка на Советской 58-64. Застройщик может смело приступать к делу: ведь и эти дома сгорели после выделения участка под строительство! А что были протесты — и не только общественности, но и прокуратуры — так это не считается. Ведь один дом, самый ценный, будет «восстановлен» в другом месте. Еще один безвкусный новодел...
Николай Николайчук пояснил: ограничения на отведение участков под строительство на месте сгоревших домов были приняты самой мэрией, и мэрией они соблюдались (о Викторе Крессе он скромно промолчал). Сергей Жвачкин подписал распоряжение, запрещающее администрации города выделять земельные участки на месте сгоревших деревянных домов под строительство жилья, административных зданий, объектов торговли. Губернатор, напомнил Николайчук, предложил городским властям использовать их исключительно для социальных нужд: под рекреационные зоны, детских или спортивных площадок.
Однако, заявил глава муниципалитета, с августа 2008 года в мэрии утвержден и действует (?!) регламент работ в случае возникновения пожаров в жилых домах. Он предусматривает создание паспорта объекта после пожара, содержащего сведения о характере участка, его оценочной стоимости, объема финансирования, возможности застройки и так далее. Регламент действий расписан чуть ли не пошагово и находится в районных администрациях. По утверждению градоначальника, эта мера позволила значительно снизить число пожаров. Так, в 2006 году в Томске произошло 147 пожаров, из них в результате поджогов — 22 (по официальному заключению). В 2007-м — соответственно 111 и 21, 2008-м — 107 и 6, 2009-м — 78 и 7, 2010-м — 96 и 13, 2011-м — 44 и 3. И, наконец, нынче, в 2012-м, за один квартал — 31 и 3.
«Всплеск» 10-го года Николайчук объясняет очень холодной зимой (?!!). О том, почему так бойко горело в этом году, мэр промолчал. Не счел нужным и прояснить судьбу «горельников». Активисты из числа хранителей старины называют около семи десятков адресов, где на месте пожарищ идет или уже завершилось строительство краснокирпичных домов. И ведь что характерно: все они в заповедных исторических уголках! Никто не хочет сносить подгоревшие бараки на Черемошниках.
О том, что жильцы-погорельцы в большинстве случаев категорически не соглашаются с выводами следствия, которое предпочитает винить в пожарах короткие замыкания или маргинальных жильцов, мэр тоже предпочитает не упоминать. И то: электропроводка в большинстве деревяшек чуть моложе лампочки Ильича и рассчитана на соответствующую нагрузку. Да и контингент тот еще. Сам себя подожжет и фамилию не спросит. Но почему так часто пожары начинаются с тамбуров? Пьяниц в деревяшках, конечно, много, но тибетских монахов вроде не наблюдается. И сгорать заживо никому неохота.
К счастью, все-таки в большинстве случаев в деревяшках (как правило, это двуэтажные многоквартирники) люди погибают редко. Это более характерно для деревень или городского частного сектора, либо кирпичных и панельных многоэтажек, где человек задыхается в свое квартире. А выживших погорельцев надо куда-то расселять. Для этого существует маневренный фонд. А точнее — почти не существует.
По словами Николайчука, на данный момент его возможности полностью исчерпаны. Всего он включает 92 помещения: 16 в Октябрьском районе, 34 — в Советском, 11 — в Кировском и 36 — в Ленинском. В данный момент в маневренном жилье обитает 68 семей, и больше селить некуда — «каждый раз ищем, куда разместить людей», признался мэр. При этом техническое состояние, по выражению градоначальника, «очень сложное». Какие-то минимальные средства для «поддерживающего капитального ремонта» (вот шедевр канцелярита!). И дело, как честно признался глава муниципалитета, не только в отсутствии средств — их никогда не хватает.
— Может, это и крамольно звучит, но если сделать маневренный фонд таким, как нормальное жилье, мы спровоцируем новые пожары. Я очень этого боюсь.
К вопросу, по мнению градоначальника, нужно подходить взвешенно. Чтобы жизнь погорельцам медом не казалась.
Кстати: в своем известном распоряжении губернатор Сергей Жвачкин поручил администрации Томска до 1 сентября провести инвентаризацию всех городских деревяшек и подготовить программу по расселению людей из ветхого и аварийного деревянного жилья:
— Жильцы таких домов должны знать, в каком году их дом попадает под снос или расселение. Если пожар случится по их вине, пусть пеняют на себя, новое жилье они все равно получат строго по графику. Этим мы выбьем желание заниматься самоподжогами.
На самом деле, вряд ли желающих много. И дело даже не в риске: успеешь спастись, нет? Отчаявшиеся люди на многое способны. Просто за последнее десятилетие обитатели ветхого жилья успели понять: ничего путного от расселения им не светит. Особенно — после пожара. Не зря же застройщиками так четко освоен этот метод «сбрасывания с хвоста» слишком привередливых расселяемых. Качать права можно, когда у тебя есть какая-никакая крыша над головой. На пепелище не покапризничаешь.
