История одного ЛОР-центра
Новость о ликвидации филиала федерального Научно-клинического центра оториноларингологии произвела в Томске фурор. Особенно остры переживания пациентов, которые рассчитывали поправить здоровье в ближайшее время: чтобы попасть на операцию по полису ОМС, люди стояли в очереди. Не меньше пациентов ошарашены и сотрудники филиала. И как им не удивляться, если такого развития событий ничто не предвещало?
Скандалы, интриги, расследования
Решение об открытии Томского филиала Научно-клинического центра оториноларингологии было принято Федеральным агентством по здравоохранению и социальному развитию в августе 2006 года. Цель была обозначена вполне конкретная — филиалу надлежало оказывать высокотехнологичную медпомощь населению двух федеральных округов — Сибирского и Дальневосточного.
Освещая это событие, журналисты и официальные лица не скупились на комплименты в адрес человека, которому предстояло руководить работой нового учреждения, — завкафедрой отоларинтологии СибГМУ, профессора Александра Старохи. И было за что — «багаж» этого человека состоял из серьезных научных достижений, внушавших потенциальным пациентам самые радужные надежды.
Время шло, филиал работал. Второй раз он оказался в центре внимания СМИ в 2013 году, когда было объявлено о создании «суперсовременного ЛОР-центра», оснащенного суперсовременным же оборудованием. Для этого филиалу предстояло перебраться на значительно большие площади — четыре тысячи «квадратов» в реконструированном историческом здании на Красноармейской, где когда-то располагалась больница скорой медицинской помощи.
213 миллионов рублей на реконструкцию выделило ФМБА. Новоселья с радостью ждали и врачи, и пациенты. Частичный переезд состоялся осенью 2015 года. И вот теперь, спустя несколько месяцев, гром среди ясного неба: по решению ФМБА ЛОР-центр ликвидируют, а в свежереконструированном здании на Красноармейской будут заниматься реабилитацией больных, перенесших инфаркт и инсульт. Звучали, впрочем, и другие версии — по одной из них на Красноармейскую переедет с «розочки» НИИ курортологии. Поэтому замгубернатора по соцполитике Чингис Акатаев, по его собственному признанию, оказался виноват сразу перед всеми: с одной стороны, ему пришлось читать в Интернете обвинения в злодейском закрытии ЛОР-центра, с другой — разрушать надежды обрадованных сотрудников НИИ.
Недостатка в слухах и предположениях по поводу тайных пружин и подковерных причин случившегося действительно нет. Некоторые посетители портала, например, в своих комментариях напрямую связали закрытие центра со скорым открытием «Евроклиники» на улице Сибирской: дескать, областные власти, которым принадлежит 49 % акций ОАО «Евроклиника», только делают вид, будто ни при чем, а на деле расчищают поле от конкурентов. Чингис Акатаев это предположение отвергает категорически: по его словам, оказывать ЛОР-помощь «Евроклиника» вообще не собирается. А значит, ни о какой конкуренции с детищем Старохи речь не идет.
Еще одно высказанное комментаторами обвинение касалось здания на Красноармейской и звучало так (цитирую дословно): «ЛОР-центр строил, а реформаторы здравоохранения завладели всем готовым». Но деньги на реконструкцию здания выделяло ФМБА. Именно ей принадлежит и решение о закрытии ЛОР-центра. Сегодня ФМБА подчиняются и томский филиал института оториноларингологии, и Сибирский федеральный научно-клинический центр (будем называть его СФНКЦ), которому решено передать здание по Красноармейской, 14.
Что такое СФНКЦ и откуда взялись предположения, что на Красноармейскую переезжает НИИ курортологии, наверняка понимают не все. Даем справку: Сибирский федеральный научно-клинический центр Федерального медико-биологического агентства (именно так звучит полное название это структуры) был создан в апреле 2014 года. Включение в его состав северской клинической больницы и НИИ курортологии, по словам Акатаева, позволило обеспечить их нормальную работу после того, как над медучреждениями федерального подчинения пронесся холодный ветер перемен. Почему ФМБА решило передать реконструированное здание не одному, а другому своему «подопечному» — вопрос, безусловно, интересный.
Одна из причин, считает Чингис Акатаев, на поверхности: специализированных ЛОР-коек сегодня в регионе больше, чем требуют нормативы Минзрава — 140 вместо 104. Из них в томском филиале института оториноларингологии — только 25. Специализированную помощь — и плановую, и экстренную — оказывают четыре лечебных учреждения. А вот коек, отданных под реабилитацию больных, в области всего 45, хотя нормативы, рассчитанные с учетом количества жителей, требуют наличия 120. Особенно остро, по словам замгубернатора, не хватает возможностей реабилитировать пациентов с заболеваниями опорно-двигательного аппарата и сердечно-сосудистой системы. В том числе — перенесших инфаркт и инсульт. А без реабилитации все лечение зачастую сводится к нулю...
Всего одно «но»
Есть и еще одна возможная причина, о которой упомянул Чингис Акатаев. В конце прошлого года он встречался с Александром Старохой, чтобы проработать вопрос о возможности выделить ЛОР-центру из областного бюджета средства на покупку оборудования и мебели. Точнее, часть средств, потому что общую потребность руководитель центра обозначил суммой 800 миллионов рублей. И основные надежды, конечно, возлагались не на область, а на все тот же ФМБА. Получается, что на одной чаше весов оказались новые ЛОР-койки, которых в Томской области и так с избытком, и потенциальные расходы в размере 800 миллионов рублей, на другой — остродефицитная реабилитация, которую можно организовать всего за 100 миллионов (именно о такой сумме, по словам Акатаева, говорил гендиректор СФНКЦ ФМБА Виктор Воробьев).
Соперничество двух структур одного и того же подчинения за здание на Красноармейской, конечно, выглядит странновато, тем более что реконструировалось оно именно под нужды ЛОР-центра. Но справедливости ради стоит напомнить, что в свое время и Александр Староха, добиваясь создания руководимого им томского филиала, соперничал за необходимые ресурсы со своими коллегами. И работал филиал, кстати, на площадях горбольницы № 3, сотрудникам которой составлял конкуренцию.
— Еще в 2006 году гордума приняла решение, фактически разгромившее ЛОР-отделение 3-й горбольницы: оно было разделено пополам, а весь первый этаж — около 780 «квадратов» — передан в безвозмездное пользование томскому филиалу НКЦ отоларингологии. Тем самым, я считаю, отделению был нанесен довольно серьезный урон, — говорит депутат и главврач горбольницы № 3 Александр Деев. — Количество коек сократилось с 80 до 50, но, что самое неприятное и для сотрудников, и для пациентов, — у отделения фактически забрали санпропускник. Был отдельный вход, удобный и для больных, и для врачей. Сейчас же, чтобы принять пациента по «скорой», дежурный ЛОР-врач должен бежать чуть ли не через всю территорию больницы. Доктора как-то подсчитали, что за сутки они пробегают порядка семи километров. Конечно, это неправильно. Еще одна удивительная вещь случилась, когда облдума своим решением от 27 июля 2006 года выделила 13,2 миллиона рублей на приобретение для этого филиала суперсовременного оборудования. Существует договор ответственного хранения этого оборудования — его со Старохой заключал еще Альберт Адамян. А у нас в ЛОР-отделении до сих пор стоит электронный микроскоп, произведенный в ГДР в 1961 году!
По словам Деева, сотрудники его ЛОР-отделения готовы взять на себя почти все виды и объемы медпомощи, которую оказывают сотрудники филиала НКЦ отолариногологии — если, конечно, областная власть примет такое решение. Исключение составляет лишь кохлеарная имплантация — эти операции сотрудники горбольницы № 3 делать не смогут. В остальном же, уверен Деев, переживать за доступность и качество ЛОР-помощи в Томске нет никаких оснований. Более того — к нему уже обратилось несколько бывших сотрудников Александра Старохи, в разные годы и по разным причинам уволившихся из филиала и перешедших на работу в другие структуры, в том числе частные.
— Я не берусь судить о причинах, по которым они ушли от Александра Владимировича, но это факт, — говорит Деев. — И сейчас они готовы прийти к нам, если объемы медпомощи будут увеличены.
На этом можно бы и успокоиться, если бы не одно «но»: высокотехнологичную помощь — такую, как уже упомянутая кохлеарная имплантация — никто другой ни в Томской области, ни в других регионах людям не окажет. Стоимость одной такой операции, по словам заместителя главврача филиала Антона Мачалова, составляет около двух миллионов рублей. Не будет филиала — не будет и федерального финансирования. И это вполне достаточное основание для беспокойства, потому что каждая не сделанная операция — это ребенок, оставшийся глухим. И хотя слова Достоевского о слезинке ребенка из-за частых цитирований уже стали банальностью, это тот самый случай, когда они к месту.
Истина где-то рядом
Пытаясь разобраться в сути вопроса и беседуя с самыми разными людьми, я время от времени чувствовала себя агентом Скалли. Истина была где-то рядом, но пряталась среди множества разных правд. Сразу несколько человек попросили меня на них не ссылаться, и самое странное, что среди них оказался сам Александр Староха. Высказав свое мнение по поводу происходящего, он тут же запретил мне использовать его слова в материале и настойчиво посоветовал сосредоточиться на мнении благодарных пациентов. Что ж, это было бы проще всего: пара-тройка благодарственных отзывов, пара-тройка гневных фраз в финале — и ты герой! Но вряд ли это дело главврача указывать журналисту, о чем именно ему следует говорить.
И все-таки чувства Александра Владимировича легко понять — для любого такой поворот событий стал бы ударом. По словам Чингиса Акатаева, областная власть готова сделать все возможное, чтобы выйти из сложившейся ситуации с наименьшими потерями. Один из вариантов — перевести коллектив филиала вместе со всем оборудованием во вновь созданное отделение на базе ОКБ. Именно такое развитие событий, по словам замгубернатора, кажется оптимальным главе облздрава Александру Холопову. Тем более что в ОКБ уже перебралась «смежная» с отоларингологией челюстно-лицевая хирургия.
Аналогом этого компромиссного решения замгубернатора называет решение «схлопнуть» перинатальный центр и акушерские клиники мединститута, из-за закрытия которых возмущенные граждане когда-то устраивали акции протеста. Тогда все закончилось благополучно: специалисты работают, женщины вынашивают детей и рожают. А вот достичь согласия с Александром Старохой областной власти пока не удалось...
Сам Староха такой вариант комментировать отказался. Его зам Антон Мачалов приводит цифры: в 2015 году в филиале пролечено 1 610 человек. 569 получили высокотехнологичную хирургическую помощь, причем 300 из них — за счет федерального бюджета.
— Теперь Томская область забудет об этом раз и навсегда, потому что такой клиники больше нет, — говорит он. — И ни у одного другого учреждения лицензии на оказание такой помощи нет: для этого нужно располагать специальным оборудованием, вложить колоссальные средства и затратить массу времени и усилий.
Кохлеарная имплантация, на которую также требуется отдельное лицензирование, в 2015 году была проведена 72 пациентам. Еще один вопрос, на котором акцентировал внимание Мачалов, — что будет с теми, кому операции уже сделаны. Ведь каждые пять лет такой человек нуждается в замене речевого процессора. А замена, как и ремонт, — процедура крайне дорогостоящая.
— Кроме этого, пациенту, чтобы заменить несчастный проводок, придется лететь в Москву и жить там, потому что эта услуга предоставляется в условиях дневного стационара, — добавляет зам главного врача. — А таких у нас уже более 700 человек. И счет за таких пациентов Москва будет выставлять Томску. Вот сегодня у меня уже был папа ребенка, которому нужен ремонт процессора. Но я не могу гарантировать, что мы сможем его принять до закрытия клиники. Пришлось отправить папу к начальнику облздрава...
За два месяца 2016 года, по приведенным Мачаловым данным, в филиале проведено уже более ста высокотехнологичных операций. Еще 29 кохлеарных имплантаций было запланировано на 16 марта. Для этого в Томск должны были прилететь специалисты из Москвы — в Томске врач подобной квалификации всего один, и это, как уверяет Антон Сергеевич, достаточно распространенная практика. Но теперь все решено отменить. Хотя время проведения операции имеет немаловажное значение — чем раньше она сделана, тем лучше для пациента...
Продолжение следует
Томичи тем временем начали собирать в Интернете подписи против закрытия ЛОР-центра — на сегодняшний день петицию подписали 1 239 человек. Мы обязательно будем следить за тем, как развиваются события. И вовсе не потому, что мы против медицинской реабилитации, под которую собираются отдать здание на Красноармейской. Восстанавливать здоровье людей, перенесших инфаркт или инсульт, безусловно необходимо. Но хорошо бы делать это не за счет глухих детей.
