Снова на коне (фото)
В середине июля в селе Вершинино, на ферме Михаила Колпакова открылся настоящий ипподром. С тех пор его двери всегда открыты для посетителей: на нем проходят тренировки местных лошадей и катаются дети. Наш корреспондент отправился на ферму, чтобы посмотреть, чем живут ее обитатели.
Официальная часть
Первым делом Александр, заместитель Михаила Колпакова, провел небольшую экскурсию, рассказав, что сейчас происходит на ферме, и как они планируют развиваться дальше.
— Еще до ипподрома мы построили конюшню, выгульный двор для коней: зиму катались так, а к весне решили, что места маловато. Содержать рысаков в конюшне нецелесообразно. Лошадям этой породы нужно постоянно двигаться. Вот и построили ипподром: положили дорожки из гравия, глины и песка, в центре посеяли овес. Сейчас строим летнюю конюшню, чтобы они могли в хорошую погоду находиться на свежем воздухе.
У нас здесь все на некоммерческой основе: каждый день дети приходят, играют с лошадьми, катаются. Не просто так, конечно: взамен они помогают ухаживать за животными. Сейчас школы нет, так что им либо на улице болтаться, либо здесь возиться с лошадьми. И родители тоже довольны, что дети под присмотром. Работники появляются в конюшне в восьмом часу утра, пропускной системы на ферме нет, так что к нам можно приехать в любое время дня и поиграть с лошадьми.
— Здесь у нас будет ландшафтный дизайн, — Александр указывает в сторону берега, где идет стройка, — озеро, водопады, дорожки, газоны. В будущем планируем открывать туристический комплекс, чтобы у людей была возможность приехать и отдохнуть: посмотреть на коней, покататься. Хотим завести свинюшек и кур для ознакомления: многие городские уже позабыли, как это выглядит. Заведем гида — он будет рассказывать. За границей это достаточно распространенное явление, когда люди проводят выходные на домашних фермах, отдыхают от города и шума. Для них проводятся специальные мероприятия. За границей это давным-давно бизнес.
Лошади
На ферме живут восемь рысаков и три пони. Большую часть времени с ними проводит Сергей — он занимается всем, что связано с лошадьми, в том числе подготовкой к бегам. В соревнованиях участвуют в основном две лошади: Бенефис и Арабеска. На всех остальных можно спокойно кататься, но эти две под особым присмотром Сергея.
В водилке рядом с конюшней бегает самый буйный из местных коней по кличке Африканец. Он дичится каждой проезжающей на машины и начинает неистово нарезать круги.
— Обманщик, — смеется Сергей, — ничего он не боится. Если б боялся, то встал бы на месте и не шевелился вовсе. Ему только дай волю. Вообще, у них всех очень разные характеры. Как и у людей, есть четыре типа темперамента: сангвиник, холерик, меланхолик и флегматик. Они вообще очень похожи на людей, даже лекарства для лечения им нужны те же, в той же дозировке на килограмм веса. А для соревнований, конечно, лучше брать спокойных: горячие быстро перегорают, да и пугаются чаще. У нас вот Бенефис на бегах шугнулся камеры почти на финише.
В будущем здесь планируют проводить и скачки, и конкур, но говорить об этом пока еще рано: слишком много вложений требуется для таких изменений.
— Для скачек нужна чистокровная верховая лошадь, а у нас такой пока нет. Да и у соседей мало у кого такие водятся, поэтому получится нечестно, если от нас будет выступать верховая, а от других нет. Даже если у нас она появится, скорее всего, придется подстраиваться под остальных: рысаку не перескакать верховую.
Дети
На ипподроме в песке возится детвора: в ожидании своей очереди кататься они строят песочный замок, кидаются овсом и спорят, насколько удобно какое-то черное седло. Стена конюшни уставлена велосипедами, на которых ребята приехали из Вершинино. Пока часть детей катается по ипподрому, в песке разгораются все новые и новые словесные баталии.
— Как зовут эту лошадь?
— Это не лошадь, это конь.
— Лошадь и конь — то же самое!
— Чем отличаются лошадь и конь?
— Ну и чем? — лукаво поглядывая, говорит один из ребят.
— Тебе надо — ты и говори. Сам догадался и смеешься.
Так как троим не досталось лошадей, дядя Сережа пообещал прокатить их на качалке, как закончит тренировку. А пока он работает с Арабеской, дети побежали в конюшню искать потники, на которые можно сесть по бокам качалки. Потники нашлись намного раньше, чем освободился дядя Сережа, поэтому еще с полчаса ребята прыгали с заграждений, надев потники вместо крыльев.
Света — самый частый гость на ипподроме, если верить работникам конюшни. Поэтому сначала может показаться, что она родственник кого-то из местных: настолько по-свойски она держится со всеми. Если ей что-то и нравится на ферме больше лошадей, то это докучать Андрею, который присматривает за лошадьми и коровами.
— Дядя Андрей. Дядя Андрей. Дядя Андрей. Дядя Андрей!
— Ну что тебе?
— Продай лошадь. Бесплатно.
— (Андрей в сторону, со вздохом). И так каждый день…
— Пенсия упала! — хохочет Света, глядя в сторону ипподрома. Это по пути поскользнулась и шлепнулась ее приятельница.
— Ты что сказала? — доносится издалека возмущенный голос.
— Пенсия, говорю, упала. У бабушки моей.
Дядя Сережа
Дядя Сережа живет на работе в прямом смысле этого слова. Ему дали жилье неподалеку от конюшни: не дальше чем в ста метрах. Пока что в ней есть только самое необходимое для жизни: кровать, холодильник, стол и радио. Телевизора дядя Сережа не признает. На холодильнике лежат брошюра о коневодстве и какие-то лекарства для лошадей, на входе тоже целая коробка со всевозможными лекарствами.
— О, я повернутый на лошадях. Это у меня с детства. Я бы даже сказал, это семейное. Было время, когда знал имена всех наездников в конном спорте, помнил клички всех лошадей, результаты забегов. В каких только городах не бывал на соревнованиях — дальше ипподрома никуда не ходил, все меня к лошадям тянет.
***
Беда, как говорят, не приходит одна: помимо журналиста, в этот день в конюшне появились и другие «неприятности». Один из коней, привязанный к водилке, заразился буйным настроением от жеребят, которые бегали друг за другом по ферме. Его силы хватило для того, чтобы порвать узду и погнуть железный прут водилки, к которой он был привязан. Видимо, не веря своему счастью, он решил обскакать как можно большую территорию фермы, пока его не поймали. Без привязи он оказался настолько резв, что дядя Сережа и Андрей насилу его поймали.
— Вот кого нужно на соревнования выставлять, — сказал дядя Сережа, еле дыша и смеясь, пока закрывал бунтаря в денник. — Тут и молодость вспомнишь…
Но на этом неприятности не закончились: у Бенефиса, на которого возлагались большие надежды в ближайших соревнованиях, отекли ноги. Судя по всему, во время вчерашней тренировки он налетел на камень и теперь начал прихрамывать на одну ногу. Дядя Сережа переподковал Бенефиса и отправился на поиски виновника несчастья.
— Хоть и убираешься, а все равно где-нибудь в песке откуда ни возьмись — камень или палка. Может, затаскивают, когда дорожку ровняют…
Виновник нашелся быстро: на песке остался отпечаток подковы, опоясывающий небольшой булыжник, который, видимо, и стал причиной травмы. Дядя Сережа немного поморщился, выкинул камень в траву и пошел убирать дальше.
После случившего дядя Сережа уже не так охотно разговаривал, а больше молчал, погруженный в свои размышления. Обедать он тоже не стал. Даже если Бенефис поправится к сроку, он физически не будет готов к соревнованию: тренировать его сейчас нельзя.
К вечеру дети и работники разъехались по домам, и на ферме вновь воцарилась тишина. Остался лишь дядя Сережа, заводивший лошадей на ночлег в конюшню под накрапывающим дождем...