Когда рассеется дым...

Каждый год в первых числах октября в области закрывается пожароопасный сезон. Исключением стали только 2011-й и 2012-й. Тогда никто не торопился. Ситуация обязывала. В октябре 2011-го было неспокойно. Пожары возникали вопреки логике. Сухая осень того года стала предтечей сезона-2012, когда в регионе возникло более 500 природных пожаров. И до сих пор нет-нет да и вспомнят прошлое лето, когда томичи задыхались от смога, виня во всем Авиалесоохрану и власти.

Споры о том, есть ли на самом деле вина авиабазы в том, что все лето-2012 в области бушевали лесные пожары, идут до сих пор. Однако мало кто задумывается: как Авиалесоохрана дошла до жизни такой? А очень просто, ведь проблемы в ведомстве начались уже давно. В связи с этим вспоминается 2009 год, когда начальником томской авиабазы назначили некоего господина Ильяшенко. Ошибку вскоре признали, но за это время организацию покинули ряд высококлассных специалистов. Их опыта очень сильно не хватало в 2012-м...

Кстати, сразу хочется отбросить все обвинения в замалчивании проблемы — в частности, в занижении площадей и количества пожаров тем летом. Нестыковка данных во многом объясняется разницей в терминологии: у профессионалов дать обнаружение пожара может только летчик-наблюдатель. И только после того, как осмотрит его с борта воздушного судна и определит площадь. А то, что показывает спутник, — это «термоточки». И далеко не факт, что все они подтвердятся. Не раз бывало, когда по указанным координатам направляли борт, и там не обнаруживали ни дымка! Это при ясной-то погоде и отсутствии «горимости», когда парашютисты на борту стремятся в бой, чтобы урвать «производственный» прыжок стоимостью аж в 400 рублей! Чтобы заработать на тушении. Ведь стоимость часа работы на пожаре в разы дороже того же отрезка времени, проведенного на дежурстве: 130 рублей на юге и 170 — на севере. С учетом премии и районного коэффициента.

Вообще, о деньгах говорить можно долго. Хотя, казалось бы, на фоне прошлых неудач жизнь налаживается. С пожарами в этом году справились, с долгами рассчитались, с авиакомпаниями в ближайшем будущем вопросов не возникнет. Вот только старую «болезнь», о которой предупреждал теперь уже бывший замгубернатора Андрей Трубицын, лечить, похоже, никто не собирается. Потому что нечем. Речь о зимнем жаловании сотрудников Авиалесоохраны в целом и парашютно-десантной пожарной службы в частности.

Когда в прошлом году понадобились специалисты, бывшие работники авиабазы (пенсионеры) первыми предложили свою помощь. Но их усилий оказалось слишком мало. Иногда выручали добровольцы, но основную ставку делали на профессионалов, в том числе из федерального резерва Рослесхоза, который окрестили «лесным спецназом» и направляют в регионы, когда уже объявлена ЧС.

Прошел год. Месячный оклад парашютиста не поменялся. Он по-прежнему может конкурировать с суточным заработком коллеги из федерального резерва, стоимость рабочего часа которого превышает 300 рублей. Плюс различные доплаты и всевозможные премии. В области нет денег, чтобы платить людям только за то, чтобы они всю зиму сидели и сохраняли свой профессионализм. А если сравнить оплату наших и федералов за одну и ту же работу в 2012 году, то результат будет явно не в пользу томичей.

Десантники одной из команд федеральной Авиалесоохраны, отработавшей у нас менее десяти суток, получили более чем по сто тысяч рублей на брата. За полную командировку, которая может длиться полтора-два месяца, реально и полмиллиона заработать. Переброски из региона в регион — туда, где без них не справиться, — нормальная практика. В итоге годовому заработку рядового сотрудника федерального резерва могут завидовать руководители среднего звена из нефтяных и газовых компаний. К слову, час работы летчика-наблюдателя из центральной Авиабазы стоит тысячу рублей. Премии тоже никто не отменял. Сезон напряженной работы — и вы обеспеченный человек даже по московским меркам.

Что же до томичей, то месячный оклад сотрудника нашей Авиалесоохраны — чуть более четырех тысяч рублей. Плюс доплаты за классность, выслугу, районный коэффициент. За месяц выходит восемь-десять тысяч рублей. Правда, где-нибудь в Колпашево они трансформируются во вполне вменяемые 15 – 20 тысяч. Север, однако. Летом добавляется вознаграждение за потушенные пожары. В прошлом году валовой доход некоторых сотрудников самого южного, Томского авиаотделения доходил до 300 тысяч. На севере, разумеется, больше. При этом надо учесть, что люди с конца апреля и почти до октября работали в тайге. Вдали от дома и семьи.

В этом году пожаров было мало, соответственно, и зарплата ниже. Когда возгораний нет совсем, можно весь год на голом окладе просидеть. Не удивительно, что люди уходят. Их даже льготная пенсия не держит. А новых набирают редко — то законодательство меняется, то денег нет.

Убивает профессию пожарного-парашютиста и законодательство. Когда в соответствии с Лесным кодексом авиабазы охраны лесов передали в ведение регионов, сразу было понятно, что ни одна область, ни один край не вытянет эту ношу. Увы, лето 2010-го ничему не научило федеральных чиновников. В 2011году «горели» другие регионы, в 2012-м пришел наш черед, после чего были сделаны оргвыводы, найдены «крайние», создан профильный департамент, а на должность начальника авиабазы после четырехлетнего перерыва вернулся ее прежний руководитель. Наследство ему досталось незавидное: многомиллионные долги, натянутые отношения с Рослесхозом. Хотя проблемы копились еще с 90-х, когда всеобщая разруха прошлась и по Авиалесоохране. Ветераны из года в год говорили, что хуже быть уже не может. Критическая масса накопилась в 2012-м.

Минувший сезон был посвящен «зализыванию ран». Со следующего должно начаться поэтапное развитие. Сейчас авиабаза получает лицензию на подготовку и скоро начнет учить парашютистов и десантников, приобретает новое парашютно-десантное имущество. Не все решается сходу, но многие заявки уже не вызывают вопросов: зачем? Ответы были даны в 2012-м. И многие параметры программы развития авиабазы и лесной отрасли в целом заложены тогда же.

Сделать нужно многое, и все цепляется друг за друга. Нужны люди, но людям нужна зарплата. Парашютистам нужны парашюты, но нужно еще и на чем-то летать. Значит, нужно развивать авиацию. А чтобы развивать авиацию, нужны совершенно сумасшедшие деньги. В свете событий на Дальнем Востоке и свежих заявлений Медведева, быстрых решений ждать не приходится. Обнадеживает, что есть внимание и понимание со стороны руководства региона и профильного департамента. Так что можно и еще потерпеть. Главное уроки помнить. Которые в 2012-м выучили.

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора