Картошка от частного собственника
Недавно, если не ошибаюсь, с подачи губернатора, по субботам и воскресеньям на некоторых площадках Томска стали появляться рынки выходного дня. В субботу я побывала на одном из таких рынков, что возле Дворца спорта.
Продавали там жители Томского района свою продукцию: мед, молоко, капусту, картошку и прочие овощи. Удивили, например, помидоры: думала, не иначе, как алтайские. Оказалось — нет, в районе вырастили. Картошечка свежая, несмотря на угрозу колорадского жука и прочие напасти, на срез оказалась тоже вполне приличной — ровненькая, гладенькая, без всяких признаков вредителей.
Не называю хозяйств, вырастивших в это непростое лето добрый урожай, чтобы не делать никому персональной рекламы и никого не обидеть. Скажу только, что цены по нынешним временам, по сравнению с теми, что мы видим в будни на обычных рынках, — просто бросовые. Продукцию выставляли для продажи и крупные хозяйства, и крестьянско-фермерские, и просто отдельные граждане, которые приехали на своих автомобилях и сами стояли за прилавком. Объединяло всех продавцов только одно — это были частные хозяйства. Люди ходили от одного прилавка к другому, пробовали, сравнивали, покупали…
— Ну вот, а еще говорят, деревня умирает, — заметил один из покупателей. — При таком товаре не помрешь!
Каждую неделю, бывая в разных деревнях Томского района — от ближних до дальних, могу сказать, что деревня живет по-разному. Есть села, где половина домов заколочены, в остальных — усадьбы лопухом заросли. А есть такие, где цветы в палисадниках, а избы сайдингом покрыты, фонтанчики в ограде, а у иных и бассейны возле дома. Но у меня возникает другой вопрос: почему же раньше такого не было и что этому благолепию мешало?
Старшее поколение любит вспоминать о колхозах-миллионерах, надоях и привесах, о засеянных гектарах и собранных тоннах. А мне вспоминается, как со школьной скамьи отправляли нас на совхозную барщину, и всю первую четверть мы проводили на картофельных полях, чуть ли не до первого снега руками вытаскивая скользкую подмороженную картошку.
Барщина была и для студентов, и для профессуры, для заводских коллективов, для врачей, учителей — в общем, в этом повальном сельхозрабстве мы, горожане, были равны как нигде больше — независимо от степеней и званий. Иной раз школьник и профессор могли работать на одном морковном поле, и еще не факт, что профессор справлялся лучше. А посещение по разнарядке овощной базы! Это ж песня… Особенно, когда приходилось перебирать капусту. Ни один другой овощ так не вонял при гниении, как белокочанная. Тех, кто послабее, просто рвало. Более стойкие, закрыв носы платками, с остервенением срывали сгнившие листья, иной раз до самой кочерыжки.
Почему овощи, собранные в основном теми же горожанами, так безнадежно и быстро гнили? Загадка! Почему сейчас на рынках овощи, молочная продукция, мясо (которого двадцать лет назад не было в принципе, за исключением костей), имеют не просто съедобный, а просто-таки рекламный вид? И наконец, почему двадцать лет назад колхозы-миллионщики, используя горожан, как рабочую силу, держали город на очень скудном продуктовом пайке, а сегодня, при всех трудностях и дефиците средств, деревня сама приезжает в город, чтобы угостить нас таким разнообразием?
Я не экономист, не хозяйственник и не политик, но одна вещь кажется мне настолько очевидной и значимой, что не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сложить два и два и сделать вывод. 21 августа 1991 года в стране появилась частная собственность. Роды ее были мучительными и долгими, в каких-то краях и областях «акушеры» оказались с грязными руками, в других родиться она не могла по определению, поскольку не осталось желающих ее «зачать» и принять.
Но в Томской области и в пригородном районе, слава богу, она все же родилась и худо-бедно произрастает. И потому новое поколение горожан уже не знает, что такое сельхозбарщина, и свободно выбирает на рынке, что получше. С чем я вас, уважаемые, и поздравляю.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора
