Теория разговоров

Это случилось вскоре после того, как Борис Ельцин познакомил страну с номером вторым. Гостил я в родном городе, в котором бывал редко и пятилетками не видел прежних друзей и знакомых. По поводу одной такой встречи выпивал я в интересном кабинете, у школьного товарища, в тот момент майора ФСБ.

Впервые совместно употреблять алкоголь, если говорить точнее «Даляр», мы когда-то начинали еще в подвальчике общественного туалета на улице Свердлова. В те времена мы любили группу «Sex Pistols» и не очень советскую власть, не разрешавшую панк музыку в СССР. В знак солидарности с делом рока мы носили бритые виски, за что периодически нас упрекали на заседаниях школьного комитета комсомола. Тогда мы смотрели на жизнь одинаково косо, хотя и с большим интересом. Почему с ним, окончившим престижный технический ВУЗ с красным дипломом, случилось то, что случилось, я не спрашивал. Какая разница. Прошло 15 лет. Оба живы. Уже неплохо.

Портвейн заменил «Арарат», виски давно отросли и даже местами поседели, а вместо портрета Сида Вишеза над столом красовалась фотография, которая тогда еще не успела пометить кабинеты «вертикали» от Кремля до Камчатки. Поглядывая с любопытством на незнакомое лицо наследника, я поинтересовался у приятеля, не ведая, что вопросу этому или почти такому же предстоит вскоре войти в историю: «Ну и кто он такой?». На что ни секунды не задумываясь, приятель ответил просто: «Мой шеф».

Про теорию заговора я, конечно, слышал, но не очень в нее верил. Так что посоветовал товарищу подумать про еще один коньяк и не строить из себя масона. Он улыбнулся: «Смешные вы, демократы. Ну, ты же вроде не дурак. Неужели ты думаешь, что «контора» кому-то в стране позволила бы взять власть без спроса? Любой бардак всегда под нашим четким контролем. Только теперь ширмы не нужны. Все что можно развалили, народ оголодал, так что, закручивание гаек пройдет под бурные аплодисменты». Короче, вторую мы пить не стали. Сославшись на то, что надо еще успеть маме за лекарствами в аптеку, я ушел. Ворча себе под нос, что видимо, мой приятель перегрелся на своей работе специального назначения. Прошло восемь лет, и теперь я думаю, что холодная была у него голова, разве только чуть разогретая коньяком.

Давайте представим себе, что в неком государстве есть мощная корпорация №1 - профессиональных диверсантов, разведчиков, тайных дипломатов, очень неглупых людей, которые вынуждены обслуживать интересы правящей корпорации №2 - политической. Выполнять за нее всю грязную работу, пока та жирует на своих пайках. И при этом партия не пускает, помня о большом терроре, своих слуг дальше парадной. Значит, чтобы взять власть, надо убрать хозяина. Проще всего ликвидировать корпорацию №2 руками тех, кого корпорация №1 должна держать в узде, где-нибудь в спецпсихушке. Может быть, так началась гласность? И вышла Валерия Ильинична Новодворская на улицу с плакатом «СССР = ФАШИЗМ». И не стало партии.

Но самим в Кремль пока рано. Надо зачистить тех, кто сыграл свою роль. Демократов, олигархов, реформаторов. Провести операцию «Приемник». И уже потом, постепенно, устранить излишки переходного периода: ввести цензуру рублем для прессы, кастрировать избирательную систему, чтобы гарантировать выборы кого надо при любой погоде, раздуть в народе песнями и фильмами тоску по прежним временам, когда свободы было поменьше, но цены на хлеб были стабильными. Потом провести по уже понятной схеме операцию «Приемник-2». С той разницей, что реальная власть остается в прежних, трудоустроенных по новому адресу, руках. Они же держат и реальные рычаги власти, типа армии и экономики. Глеб Павловский на днях подробно объяснил на основании Конституции, почему Президент ничего решать не будет. Потому что есть премьер-министр. Настоящий, а не технический.

А дальше останется только превратить тотальный контроль над гражданами в привычный для них же порядок вещей. Раз сотовые прослушивают, значит это Родине надо. «Совок» возвращается! Только следуя материалистической диалектике, новым витком исторической спирали. Секс и рок-н-ролл теперь можно.

Это, уточню, всего лишь версия. Следствие давнего разговора. И недавних событий.

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора