Заходи — жги — строй?

Вопросы к власти по ситуации с домами-памятниками

Это называется «накаркал». 26 августа сделал снимки домов в Татарской слободе, которые расселены как аварийные и стоят законсервированными, в том числе и на моей улице. Например, дом на Мусы Джалиля, 14. Просто заметил, что здание постепенно разрушается с помощью кого-то из местных жителей, которые потихоньку разбирают его на разные хозяйственные нужды.

Соседствующая с ним контора, которая сдает свои помещения в аренду, тоже не отстает — всю зиму свозила во двор снег, расчищая себе площадку под парковку. Естественно, после бурного таяния этих монбланов вся вода от снега пошла в подпол. У дома разобрана крыша, гниют перекрытие и внутренности. Несмотря на заколоченные досками окна, вход в дом в свободной доступности. Еще подумалось: «Заходи, жги…».

Возвратившись в город 30 августа, увидел, что дом на Мусы Джалиля, 14, горел. Как сказали соседи, возгорание пошло именно с лестничного пролета — судя по всему, дом подожгли. Вот тогда и подумалось: «Накаркал!».

Следом пришла новость, что горел дом на улице Вершинина, 14, а уже в сентябре, в разгар Дня томича, полгорода наблюдало, как сутки горело здание-памятник бывшего ТВМИ. Этот пример вопиющей халатности стал последней каплей...

Все эти случаи порождают одни и те же вопросы. Для чего администрация города эти дома расселяла и консервировала? Почему после консервации за этими зданиями нет никакого хозяйского пригляда? Почему в Заисточье и не только стоят расселенные, но не законсервированные дома, зайти в которые может любой желающий?

Правда, памятуя обо всех ответах, которые я получал из мэрии на эти и другие вопросы, думается, ответ будет простым — «потому!». Вот утонула подлодка «Курск» и на вопрос, что с ней случилось, власть дала до гениальности емкий ответ: «Она утонула».

«Зачем расселяли дома?» — «Они аварийные».

«Почему они законсервированы, но разрушаются и доступны для проникновения?» — «У нас нет денег».

«Почему они горят?» — «Их поджигают».

«Почему ряд домов не законсервирован?» — «Это не наше».

«Почему эти дома не отдадут для восстановления и эксплуатации?» — «Мы думаем, как это сделать».

«Когда будут решаться вопросы по их сохранению?» — «У нас нет времени и денег»…

Получая подобные ответы, невольно возникает мысль: кому-то это все выгодно.

Выгодно администрации, которая получила федеральные деньги на расселение аварийных домов и успешно их освоила. Выгодно строителям, потому что через два-три года эти дома разрушатся сами или их сожгут, а территорию в центре города можно будет купить для возведения очередного скворечника-многоквартирника. А тут снова выгода властям, ведь это «живые» деньги за продажу городской земли, а с бюджетом нынче туго.

В общем, выгода, как круговая порука: выгодно всем власть имущим. Только вот историческому городу никакой выгоды не проглядывается.

Возникают смутные сомнения, что это какой-то заговор группы лиц: расселить-разрушить-продать-построить… Иначе зачем столько времени держать это разрушающееся городское имущество в таком состоянии? Расселяй — жги — строй! И неважно, что Татарская слобода признана особо охраняемой зоной. Только вот караул устал, собрался и ушел домой. Заходи — жги — строй!

Ну и далее еще 34 здания, если, конечно, за это время не появятся новые. А ведь только за этот год к ним прибавилось не менее пяти. Например, памятник культуры регионального значения, дом № 7 на улице Татарской, который горел 2 мая и до сих пор ждет ремонта.

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора