Василий Ханевич: «Премию Лихачева получал вместе с Сокуровым»
Сегодня в Томске трудно найти человека, который бы не слышал о мемориальном музее «Следственная тюрьма НКВД» и его бессменном заведующем Василии Ханевиче. Сюда приходят люди разного возраста и разного социального положения. И на каждого это историческое место производит сильное впечатление. Прежде всего тем, что хранит память о страшных страницах истории страны. В этом году Василий Ханевич награжден премией академика Д.С. Лихачева за выдающийся вклад в деле сохранения историко-культурного наследия России. Он стал первым томичом, получивший столь престижную награду, учрежденную в 2006 году.
— Известие, что я награжден этой премией для меня стало абсолютной неожиданностью. До последнего момента, пока не приехал в Санкт-Петербург и не пришел во дворец Кочубея, даже не знал, кто меня выдвинул на эту награду. Узнал в день вручения награды, когда познакомился с Александром Константиновичем Гавриловым, профессором, филологом, академистом и историком, директором-основателем Петербургского античного кабинета. Гаврилов — главный научный сотрудник отдела всеобщей истории и член ученого совета Санкт-Петербургского института истории РАН. Он предложил и отстаивал мою кандидатуру.
Год назад вместе с академиком Николаем Казанским он посетил наш музей. Не как почетный гость, а обычный посетитель. Казанский и Гаврилов просто пришли, купили билеты, прослушали экскурсию. Очень скромные, интеллигентные люди. У Николая Николаевича были свои мотивы побывать в музее «Следственная тюрьма НКВД» — его дед был профессором Томского госуниверситета, а отца репрессировали. Я показал им музей, показал сайт музея. Мы поговорили очень хорошо. Они оставили запись в книге отзывов. На этом все закончилось — так я думал. На обоих гостей музей произвел сильное впечатление. И Гаврилов предложил мою кандидатуру, а другие члены фонда Лихачева, в том числе и награжденные ранее, оказалось, знают и о нашем музее, и лично меня, и они проголосовали за мою кандидатуру.
— Этой премией, которую всегда вручают в день рождения Дмитрия Сергеевича — 28 ноября, отмечают очень мало людей. Но среди ее лауреатов есть очень известные люди, среди самых первых — сын знаменитого полярника Отто Шмидта — Сигизмунд Оттович Шмидт, историк, председатель Союза краеведов России, который тоже бывал в вашем музее.
— Я оказался в весьма достойной компании. Вместе со мной премию получал кинорежиссер, народный артист России Александр Сокуров. Но получил он ее не за свое творчество, а за активную работу по сохранению исторического облика Санкт-Петербурга. Он был одним из инициаторов общественного движения против строительства офиса «Газпрома» в центре Санкт-Петербурга. В конце церемонии приветствовал нас всех писатель Даниил Гранин, председатель фонда Д.С. Лихачева.
— Сама церемония требовала соблюдения каких-то формальностей: дресс-код, речи и прочее?
— Церемонию награждения фонд Лихачева всегда проводит в исторических местах. На этот раз выбрали дворец князя Кочубея. Это небольшой, уютный особнячок начала ХХ века. Фрака не требовалось, и я не знал, что дают слово для выступления лауреатам. Поэтому говорил так, как чувствовал, как понимал. О том, что с темой исторической памяти связан уже 25 лет, с того самого дня, 10 декабря 1988 года, когда в Томске было создано общество «Мемориал», а я пришел туда, чтобы разыскать фотографию своего репрессированного деда. Я рассказал собравшимся о трагедии томского Белостока, когда в ночь были арестованы 88 мужиков одной деревни. Новое поколение не знает той истории, и наш музей, первый в Советском Союзе, созданный в реальной тюрьме, помогает молодым понять, что происходило тогда. Попав в музей, те, кто родился в XXI веке, ощущают реально атмосферу того времени.
Когда Александр Гаврилов представлял меня, то сказал, что Томск известен своим университетом, и заметил, что музей располагается на одной улице с университетом. А я уточнил, что история томской земли — не только история университета, но и история ссылки. Через Нарым прошло около полумиллиона человек. Я привлек особое внимание к известным людям, чей жизненный путь оборвался в Томске, — к Николаю Клюеву, Густаву Шпету.
— Вы сообщили членам фонда Лихачева о сегодняшнем критическом положении музея? О том, что отдел областного краеведческого музея, каким является «Следственная тюрьма НКВД», этой осенью чуть не оказался на улице?
— Нет. Когда я был в Питере, позвонил Игорь Скоробогатов и сказал, что продлевает договор безвозмездной аренды на три года. Я, конечно, удовлетворен его ответом. Угроза выселения музея отодвинулась. Но в корне проблема не решается.
Договор об аренде никак не влияет на другую проблему — тесноту помещения. Мы располагаемся на 160 «квадратах», включая туалеты. Поэтому у меня вопросы к власти, городской, областной: намерены ли они, готовы ли они в ближайшие три года кардинально изменить ситуацию с расширением, чтобы активизировать работы с исторической памятью? Надеюсь, наша власть понимает нужность и важность музея. Уж если такие институции, как фонд Лихачева, отмечают заслуги томичей...
Ведь дело не во мне лично. Дело в том, что судьба первого музея в стране — это история судеб многих тысяч людей. И думаю, его судьба в первую очередь должна волновать нас, жителей Томска, а не жителей Петербурга и Нового Орлеана.
— Вы упомянули, что вместе с вами наградили и Александра Сокурова. Удалось ли с ним пообщаться?
— Я даже взял небольшое интервью у Александра Николаевича, напомнив ему о том, что он бывал в Томске. И Сокуров подтвердил, что приезжал в университет на показ своего фильма — год не вспомнил, но сказал, что это происходило зимой, и было холодно. Я говорил с ним об исторической памяти и о том, что сегодня быть членом «Мемориала» опасно. На что он заметил, что «Мемориал» необходим, и что он существует не по прихоти либеральной интеллигенции. «Без памяти о прошлом не может быть будущего России», — повторил несколько раз Сокуров.
По его мнению, только эта память может провести к какому-то ренессансу в стране, к ренессансу сознания и культуры. Особо подчеркнул, что без осмысления масштабных репрессий мы не сможем строить общество будущего. И в этой связи сказал, что наш музей — жизненно необходим. Все интервью можно послушать на нашем сайте.
— К вопросу об исторической памяти. Вот у вас в музее целая коллекция портретов и бюстов Сталина, а также Ленина, Дзержинского. Им здесь место. Но недавно я обнаружила бюсты Сталина в одном из сувенирных киосков Томска? Это тоже память, но какая? Ностальгия по сильной руке?
— А еще рядом продаются бюсты Путина и Петра Первого. Я это видел в Петербурге, в одном из сувенирных магазинов. И не в том дело, что эти бюсты продаются, а в том, что на них есть спрос, что они популярны, что стали необходимым элементом на письменном столе.
— По вашему мнению, на чьем столе может стоять бюст Сталина?
—Наверное, у идейных сталинистов, кто считает, что Сталин сделал много доброго, полезного, хорошего. У того, кто является защитником и апологетом советской империи. Для них Сталин — кумир и большой политический деятель.
— На столе государственных деятелей может стоять бюст Сталина?
— Ну, если не официально, то дома, наверняка, есть. А вот бюсты и портреты Дзержинского и сегодня присутствуют в кабинетах работников правоохранительных органов. Вы наверняка слышали, что дивизии, которая дислоцируется в Рязани, вернули имя Дзержинского. Это как-то тихо прошло, без обсуждения.
Но сувенир сувениру рознь. Вот у меня есть матрешка: Сталин — Хрущев — Брежнев — Ельцин — Путин. Матрешка — это сарказм, это сатирическое воспроизведение политической системы нашей страны. А когда серьезно...
— Это реванш?
— Не знаю, этим ли словом охарактеризовать то, что сейчас происходит, но это не нормально, на мой взгляд. Когда я спросил у Сокурова, почему так сильна ностальгия по советскому прошлому, он ответил: из-за хаоса. По его мнению, люди не верят в будущее, а нынешняя власть ассоциируется только с бесконечными переменами, «сюрпризами», волнениями, немотивированными поступками.
Он рассказывал, что в Германии по всем телевизионным канала идут антифашистские программы, показывают документальные картины, где идет анализ Первой и Второй мировых войн. А у нас в последнее время по телевизору показывают документальные фильмы, где идет фальсификация исторических документов. Это уже настораживает. Тема нашего прошлого всегда была камнем преткновения. А сейчас это особенно важно, потому что формируется точка зрения на будущее.
