Павел Черненький: «Я и врач, и спортсмен»
В последние годы Томск все чаще стал упоминаться федеральными СМИ в связи с успехами наших спортсменов. То гимнасты завоевывают олимпийские награды в Пекине, то могульщики удачно выступают в Ванкувере, то биатлонисты привозят золото с чемпионата Европы. Во многом итог выступления спортсмена на соревнованиях зависит от грамотной работы тренера. Но в случае травмы не обойтись без помощи спортивного врача. Чем они отличаются от обычных, рассказал заведующий отделением спортивной медицины врачебно-физкультурного диспансера Павел Черненький.
— Павел Юрьевич, название вашей профессии как бы говорит о том, что спортивному врачу неплохо бы и самому быть спортсменом. Так ли это?
— Действительно, практически все врачи в нашем диспансере в прошлом — спортсмены. Я сам, например, кандидат в мастера спорта по плаванию. Уже несколько лет состою во всемирном движении пловцов-ветеранов «Masters». В Томске есть его отделение — «Tomskmasters», есть команда, мы регулярно ездим на различные соревнования. В своей группе — 25-29 лет — я становился чемпионом страны среди ветеранов. Правда, стать профессиональным пловцом мне не позволил рост — я не такой уж высокий. Взять того же Александра Попова. Он четырехкратный олимпийский чемпион, и рост у него почти два метра.
Конечно, хорошо, если спортивный врач — бывший или действующий спортсмен. Так проще общаться с пациентами — тебе больше доверяют, ты знаешь все тонкости их образа жизни, тренировочного процесса, знаешь их нагрузки. Я даже использую такой психологический прием. У меня немало наград после соревнований. Чтобы дома не пылились в коробках, принес их на работу и повесил над столом. И вот приходит ко мне спортсмен, я начинаю ему что-то объяснять, а он недоволен: мол, да что вы понимаете в спорте! И тут видит мои медали, начинает интересоваться — это ваши? И сразу отношение другое, на равных разговариваем...
— Но такие приемы, скорее всего, не помогают, если приходится сообщать пациенту, что из-за травмы тот не сможет больше выступать…
— Сообщать об этом спортсмену — всегда тяжело. Например, человек всю жизнь отдал боксу, а мы диагностируем у него проблемы со зрением. Не дай бог в ходе очередного поединка соперник сильно ударит его по голове, произойдет отслоение сетчатки — и потеря зрения гарантирована. Конечно, сразу говорим, что с боксом надо завязывать. И реакция на такие слова бывает самая разная. Но наша задача — помочь человеку остаться в спорте. Ведь он может стать тренером или перейти с бокса на шахматы. Да, звучит забавно — перейти из бокса в шахматы, но и такое бывает.
— А если человек махнет рукой на ваши рекомендации «завязать» со спортом?
— К сожалению, и так бывает. Если видим, что пациенту больше не стоит заниматься этим видом спорт
а, то разъясняем последствия невыполнения указаний. Но срабатывают наши уговоры не всегда. Иногда человек на свой страх и риск продолжает тренировки. Улучшений после этого я почти никогда не видел. Хуже — бывало. Но раз на раз не приходится. Вот два примера.
Ходил к нам мальчик с нарушением осанки. Угол искривления позвоночника был где-то 12 градусов. Мы рекомендовали ему перестать заниматься. Он не послушался и продолжил тренироваться в прежнем ритме, с теми же нагрузками. Через полгода угол искривления позвоночника заметно увеличился. Или вот случай. Мы запретили девочке-гимнастке заниматься в учебно-тренировочной группе из-за сколиоза. В итоге на нас началась массированная атака. Приходили мама, папа. Тренер умоляла нас отменить решение, говорила, что это самая лучшая девочка в группе. До соревнований мы ее в итоге не допустили, но разрешили тренировки. Девочке активно помогали родители: ходили с ней на лыжах, водили в бассейн, на массаж, делали с ней упражнения. Через полгода угол искривления позвоночника уменьшился вдвое.
— Павел Юрьевич, расскажите подробнее о работе вашего диспансера. В чем заключается его специфика ?
— Мы осуществляем наблюдение и контроль за функциональным состоянием более десяти тысяч спортсменов из Томска и Томской области по таким видам спорта, как плавание, академическая гребля, волейбол, футбол, спортивная гимнастика и акробатика, каратэ, гиревой спорт. Мы смотрим заключения узких специалистов, а затем устраиваем ребятам индивидуальные функциональные пробы. С их помощью оцениваем реакцию сердечно-сосудистой системы на те или иные нагрузки. В частности, заставляем спортсменов приседать, бегать на дорожке, упражняться на велоэргометре. Кого-то отбраковываем, переводим в другой вид спорта. Ну а чаще всего нам, как врачам, приходится иметь дело с травматизмом.
Есть еще такой специфический для спортсменов диагноз — «переутомление». Его можно обнаружить как при помощи ЭКГ, так и по ряду других признаков. Например, приходит человек и говорит — бежал или плыл на соревнованиях, и вдруг на середине дистанции стало плохо. И вот начинаем разбираться, почему он себя неважно почувствовал. В этом случае нам помогают дневники самонаблюдения, которые советуем вести спортсменам. В них они отмечают свое состояние при тех или иных нагрузках, пульс, общее самочувствие. Переутомление можно корригировать медикаментозно при помощи препаратов вроде панангина или рибоксина. Никаких допингов мы не используем.
— А могут ли родители прийти к вам за советом, в какую спортивную секцию им отдать своего ребенка?
— Иногда нам звонят и просят подобрать ребятишкам наиболее подходящий вид спорта. Но это не является профилем нашей работы. Чаще приводят ребятишек с нарушениями осанки, которым врачи дали освобождение от физкультуры. А ребенок хочет заниматься спортом! Мы его смотрим и, если не находим серьезных отклонений, даем разрешение. Конечно, делать из него спортсмена-олимпийца не будем, но поспособствуем, чтобы спорт шел ему на пользу. Был, например, случай. Привели ребенка, у которого были проблемы с весом. По нашей рекомендации родители отдали его в баскетбольную секцию. Через некоторое время мальчик вытянулся, похудел. Пусть профессионалом не стал, зато у него решились определенные пр
облемы.
— Кто из именитых томских спортсменов посещает ваш диспансер?
— Да практически все ребята у нас бывают. Лыжники часто захаживают — Михаил Новичихин, Наталья Баранова. Северчане приезжают — Константин Плужников, Кирилл Гусев. Правда, Антон Голоцуцков почему-то нас игнорирует. Фристайлеры забегают — Екатерина Столярова, Денис Долгодворов, Артем Валентеев. Гребцы посещают — Юлия Макарова, Анастасия и Артем Бояровы. Кстати, в 2008 году я работал со сборной командой России по академической гребле на тренировочных сборах в Португалии и Москве — это были этапы подготовки к Олимпиаде в Пекине. На сборах присутствовало 49 членов сборной, в том числе три чемпиона Олимпиады в Афинах. Из томичей там как раз были Бояровы и Макарова. Потом ребята звали меня поехать с ними на саму Олимпиаду, но я отказался по некоторым причинам.
— Насколько я знаю, работой в диспансере сфера ваших интересов не заканчивается…
— Помимо основной работы, с 2007 года я — врач Центра подготовки футболистов ФК «Томь». Ребятишки всех десяти возрастов — это мои пациенты. Сейчас едем с ребятами 1994 года рождения на финал Сибири в Барнаул. Если выиграем, в следующем году нас ждет финал России. Этой же осенью с футболистами 1993 года рождения отправимся в Сочи на финал ПФЛ, где участвуют юношеские команды Премьер-лиги. Кроме того, уже девять лет я работаю в ДЮСШ-8 тренером-преподавателем. Обучаю плаванию детей с нарушениями осанки, а также плохо слышащих ребятишек.
Часто сопровождаю различные команды на учебно-тренировочные сборы и соревнования, регулярно обеспечиваю медицинское сопровождение состязаний различного уровня. Особенно тяжело на спартакиадах, где одному приходится заниматься спортсменами всех мастей. Здесь задача врача — помочь спортсмену отсоревноваться. К примеру, человек весь год готовился и за полчаса до выхода подвернул ногу. Тогда приходится ногу тейпировать. То есть фиксировать ее при помощи подвижного гипса. В нем спортсмен может бегать, прыгать, не чувствуя боли. Конечно, стопроцентной готовности уже не будет, но появится шанс занять достойное место. Это что касается бегунов, легкоатлетов.
С футболистами немного иначе. Твоя задача — заставить их бегать быстрее, чем соперник. С боксерами посложнее. Ребята там горячие, все на эмоциях. Бывает, на ринге сильно ударили по голове — в результате нокаут, кратковременная потеря сознания. Через несколько секунд боксер вскакивает, готовый надавать противнику сдачи. А нельзя — он уже получил серьезное сотрясение. В таких случаях просишь судью остановить бой. Конечно, у каждого спортивного врача свои тайны. Бывает, идешь по коридору, навстречу коллега из команды соперника, с банкой в руках. Спрашиваешь — что там у тебя? А он только загадочно улыбается — ничего, ничего…
— Павел Юрьевич, вы работаете во врачебно-физкультурном диспансере с 2004 года. За это время спортсменов в Томске и области стало больше?
— Мне кажется, да. К нам в диспансер начали приходить велосипедисты, чего раньше не было. Больше стало тех, кто занимается теннисом, различными единоборствами. Придите в выходные на стадион «Политехник» — там полно физически активных людей. Но есть и проблемы. Зачастую в тренеры идут люди без какого-либо специального образования. Мы стараемся с этим бороться.
— Какая ваша главная рекомендация начинающим и профессиональным спортсменам?
— Спортсмен должен добиваться результатов не только в своем виде спорта. Он должен быть всесторонне развитым. Когда я работал с нашими гребцами, первые сборы они провели в Финляндии. Там ребята бегали на лыжах, прорабатывали все группы мышц. И лишь на следующих сборах, в Португалии, они пересели в лодки. Жаль, не все спортсмены следуют этому примеру.
