Валерий Горбаченко: «Число оправдательных приговоров в Томске равно нулю»
В 2016 году в Томске обошлось без громких криминальных происшествий, но следователям городского следственного отдела регионального СУ СК РФ сидеть сложа руки не приходилось. Массовое отравление в детском саду, убийство малолетнего ребенка, невыплаты зарплат, педофилия, а также дела прошлых лет… В общем, работы хватало. Итоги года мы подвели вместе с руководителем СО СК РФ по Томску Валерием Горбаченко.
***
— У нас стабильно высокие показатели по расследованию преступлений. Мы уже подвели итоги за 2016 год, в производстве у следователей находилось 569 уголовных дел. Из этого количества окончили 350 дел, при этом направили прокурорам с обвинительным заключением 4 постановления на применение принудительных мер медицинского характера и 265 уголовных дел, по которым прокуратура утвердила обвинительное заключение и направила дела в суд.
— Валерий Валерьевич, и все дела завершились обвинительными приговорами?
— Да, мы сработали с надлежащим качеством, у нас есть такой объективный показатель, как оправдательный приговор. И у нас этот показатель равен нулю. По двум делам обвиняемых оправдывали, но в дальнейшем, в кассационных инстанциях, оправдательные приговоры были отменены.
— Одно из них — дело по смерти пациентки во время МРТ?
— Да, верно, одно из дел было возбуждено по факту смерти пациентки одной из клиник при проведении процедуры МРТ, а второе — по факту превышения полномочий одним из сотрудников отдела полиции. По первому оправдательный приговор был отменен по представлению прокуратуры. Если в двух словах, то, по мнению суда первой инстанции, сама гражданка не сказала о наличии кардиостимулятора перед прохождением МРТ, чем проявила грубую неосторожность. Что в последствии и стало причиной ее смерти. Во втором деле сотрудник полиции ненадлежащим образом исполнил свои обязанности, что повлекло за собой ущерб законным интересам граждан и подрыву авторитета государственной власти — он выносил постановления по отказу в возбуждении уголовных дел. Само дело было долгоиграющим, и особого интереса для общественности оно не представляет. В отличие от первого.
— А второе, получается, делом в борьбе против коррупции?
— Нет, именно оно нет. Но с коррупцией борьба идет напряженно… Выявить и раскрыть такие преступления нелегко, потому что в их совершении заинтересованы и взяткополучатели, и взяткодатели, чтобы их умысел не был известен сторонним людям.
В прошлом году мы направили прокурорам 13 дел коррупционной направленности. При этом, надо сказать, что традиционно мы работаем в сфере нарушений на государственной службе, а также не оставляем без внимания и «народное хозяйство». У нас в прошлом году было возбуждено два дела, касающиеся бизнеса. Одно — в отношении заместителя начальника отдела «Газпромнефть-Восток», оно уже направлено в прокуратуру. Обвиняемый занимался тем, что брал откаты за победу в конкурсах, то есть за предоставление объемов работ. В целом он получил порядка 850 тысяч рублей — это порядка 10 % от суммы подрядных работ.
И второе, еще более громкое, — по ситуации с «Промрегионбанком», когда пострадало очень много томичей. Деньги у людей зависли на счетах, работа банка была парализована. И здесь тоже нашлись предприимчивые ребята, которые за вознаграждение помогали гражданам «вытащить» деньги из банка. Один из них был начальник Управления риск-менеджмента «Промрегионбанка» — ему и предъявлено обвинение в получении коммерческого подкупа. Здесь обвиняемый получил 280 тысяч рублей за два эпизода, сумма выведенных средств составила порядка 2,5 миллиона. Эти два уголовных дела были возбуждены по материалам, предоставленных нам коллегами из УФСБ.
— Если говорить о «традиционных» коррупционных направлениях, то военкоматы довольно часто фигурируют в таких делах...
— Есть у нас дело, в том числе, и по военкомату — оно еще в производстве находится. Причем обвинение в рамках этого дела будем предъявлять не только взяткополучателю, но и взяткодателям, чтобы, в том числе, воспитывать и прививать людям правовую культуру. Ведь виноват не только тот, кто берет, но и тот, кто дает. По взяткодателям у нас было возбуждено 5 уголовных дел. Но избежать уголовной ответственности взяткодателям позволило их активное содействие в расследовании уголовных дел и помощь следствию. Дело в таком случае можно прекратить, но, в любом случае, это не реабилитирующие обстоятельства, и, несмотря на прекращение уголовного преследования, свои правовые последствия для взяткодателей в будущем могут сказаться. Кстати, суммы взяток там были разные, максимальная — 170 тысяч рублей.
— И часто случаются такие не реабилитирующие основания?
— Случаются. Как вы помните, в прошлом году было массовое отравление в детсаду № 33, мы тоже это дело окончили, довели до суда, но заведующая была амнистирована. Несмотря на то, что фактической ответственности она не понесла, такие моменты имеют огромное профилактическое значение. Люди на своих местах — будь ты директор детсада или начальник отдела в банке — должны честно отрабатывать свой хлеб. Если на тебя возложена обязанность следить за качеством питания для детей, ты должен это делать, а она не сделала и в итоге лишилась своей должности.
— Сколько дел в производстве у каждого из ваших следователей?
— У каждого из следователей в среднем постоянно по 10 дел. Это почти запредельная и очень серьезная нагрузка. При этом, помимо 10 дел у каждого еще и по несколько материалов проверки постоянно в работе.
— И постоянно новые заявления…
— Да, очень значительный пласт нашей работы — это рассмотрение новых сообщений о преступлениях. Плюс к тому, что мы расследуем уголовные дела, обращения граждан мы со счетов не списываем. Более того, на протяжении нескольких лет наблюдается тенденция по увеличению количества обращений, что свидетельствует о росте доверия к нам со стороны рядовых томичей. В прошлом году было зарегистрировано 2,5 тысячи сообщений о преступлениях именно по нашей части. Помимо того, что мы возбудили уголовные дела, нами также было вынесено 1 706 постановлений об отказе в возбуждении дела. Но ведь это тоже работа: следователь проверял сообщение, обстоятельства, которые в нем изложены, и затем уже принимает решение об отказе. По каким-то сообщениям была только административное правонарушение, а по каким-то граждане просто неверно оценивали ту или иную ситуацию и давали неверную юридическую оценку со своей стороны.
— И какие же дела возбуждали по сообщениям граждан?
— Самые различные преступления на самом деле. Спектр достаточно широкий, начиная от преступлений, связанных с половой неприкосновенностью и заканчивая незаконным проникновением в жилище… Мы отслеживали все сообщения по педофилии: год был достаточно напряженный в этом смысле. И надо сказать, что граждане помогали нам выявлять и раскрывать такие преступления. И мы сами привлекали к этому общественность при помощи СМИ. Помните про лифтера-педофила? Там было несколько эпизодов по действиям насильственного характера в лифтах… Сейчас дело окончено, оно уже в суде. Еще одно дело не окончено, где обвиняемый совершил изнасилование и еще один раз попытался это сделать — сейчас он возвращается в Томск из Москвы, где проходил психиатрическую экспертизу.
— Насколько сложно раскрыть такие преступления?
— Генотипоскопическая экспертиза в плане расследования дел, связанных с половой неприкосновенностью, метод незаменимый. Незаменимый — раз, а второе — абсолютно объективный, в отличие от других. Его достоверность — более 99 %. По сути, это наша палочка-выручалочка. Был у нас «маньяк»в 2015-м, несколько эпизодов на нем было: на «Тойота-центре» ограбил и изнасиловал, потом на Хромовке пытался ограбить, а потерпевшая его за палец укусила… Так вот, мужчина был в маске медицинской, но все равно дышал на нее, было проведено исследование этих потожировых выделений, был выделен генотип, который совпал с генотипом подозреваемого и преступление было раскрыто. Новые криминалистические методы здорово нам помогают.
— Валерий Валерьевич, а были ли какие-то «перекосы» в общей картине преступности в прошлом году? Убийств больше или ощутимо меньше, например?
— По уровню преступности особых перепадов не было. Единственное что по выплате зарплат несколько лет дел не было вообще, а в прошлом сразу 4 возбудили: одно прекратили, одно — направили в прокуратуру и два — в производстве. И уже в этом году, буквально неделю назад, еще одно. Узнавали мы об этих фактах, в том числе, и от томичей, также была совместная работа с прокуратурой. На сегодняшний день это очень значимая проблема, особенно на фоне общей экономической ситуации в стране. Причем, два дела возбудили в отношении руководителей достаточно крупных предприятий, имеющих хорошие финансовый оборот.
— Например?
— Окончено дело в отношении компании «Стройсервис» — оно было прекращено: мы уголовно-правовыми методами понудили администрацию предприятия погасить задолженность по заработной плате в полном объеме (1,7 миллиона рублей) до суда. А вот дело в отношении еще одной компании мы направили прокурору в конце прошлого года — там без зарплаты оказалось 178 работников. Здесь сумма задолженности — 1,153 миллиона рублей. Скоро оно уйдет в суд.
— А кто работает в городском следственном отделе?
— Если говорить о кадровой составляющей, то треть следователей у нас — это ребята, которые не имеют опыта работы даже один год. Молодой состав у нас работает. Но надо отметить, что следственный отдел по Томску — это кузница кадров. Ничуть здесь не преувеличиваю: как только вакансии в управлении возникают, то чаще всего туда идут наши ребята. Думаю, что городской отдел — это лучшая школа для молодых следователей. Но есть у нас и старожилы. Это Алексей Иванович Герцен — он работает у нас уже 9 лет, практически со времени основания отдела. Самир Мухаметович Тимирбаев — тоже с 2007 года работает. Кстати, они оба — подполковники. И работать бок о бок с нашими аксакалами — это огромнейший опыт.
На самом деле — что такое следственный отдел? Это люди, которые приходят на работу, когда еще темно и уходят, когда уже темно. Конечно же, работу следственного отдела в первую очередь определяет следователь. Хочется особо отметить работу следователя по особо важным делам Александра Николаевича Кузнецова. Дела у него серьезные, но он может себя организовать и правильно выстроить работу. Он, кстати, заканчивал дело по факту смерти пациента реабилитационного центра — оно сейчас в суде. На его счету раскрытие похищения и убийства мужчины: он поконфликтовал с мужем своей бывшей супруги, они назначили встречу между собой, с которой его увезли на кладбище и там убили. Кузнецов оперативно отработал это преступление: суд уже вынес приговор — подсудимые получили на троих 40 лет.
— А как идет расследование дела Мальцевой, которая обвиняется в убийстве своего семилетнего сына?
— На сегодняшний день оно еще в производстве и находится на окончательной стадии расследования: обвиняемая знакомится с материалами уголовного дела. По глубокому убеждению органов следствия, дело имеет серьезную судебную перспективу и оснований полагать, что она — невиновна, у следствия нет. Официальный статус соседки в этом деле — свидетель, и не более того.
