Томск забывает Гоголя?
Обидно. За Гоголя обидно, господа. В год двухсотлетия Пушкина отыскались все четыре памятника поэту, да еще и новый установили. И гулянья устроили. Словом, в день рождения Александр Сергеевича наблюдалось народное единение. А когда подкатило 200-летие Гоголя, не осталось почему-то в томичах того воодушевления и энтузиазма, что наблюдалось каких-то десять лет назад. Так что сетования Эдуарда Майданюка, библиофила и краеведа, которые он озвучил на вечере в честь 200-летия Николая Васильевича в библиотеке имени Пушкина, где накануне состоялась презентация книги «Гоголь и Томск» и открылась одноименная выставка, понять можно.
В 1909 году по инициативе городской Думы Юрточное женское училище было переименовано в Гоголевское — сегодня в этом здании жилой дом. Гоголевский дом, построенный по предложению Петра Макушина в центре Томска как дом образования для детей малоимущих томичей, стоит в строительных лесах и стоять еще долго будет, ибо нет средств на реставрацию.
На улице Гоголя все меньше свидетелей того события, как сто лет назад превратилась она из Жандармской — имени Гоголя. Старые деревянные дома уступают под натиском кирпичных многоэтажек.
А между тем, «это было первое официальное переименование в Томске, произошедшее под возросшим влиянием интеллигенции в жизни города», — замечают авторы книги «История названия томских улиц». И далее пишут, что по этому поводу иронизировал автор заметки «Злая насмешка над Гоголем» в «Сибирской правде»: переименовали, мол, одну из самых грязных и самых запущенных улиц. При этом не отстали от других и денег не потратили.
Спустя век, автор фельетона мог бы повторить: улица грязная, хоть и стоят на ней банки и офисы солидных компаний. Городская и областная власть ни копейки не потратили на юбилейные мероприятия в честь Гоголя. Если таковые и проходят в Томске, то силою и по инициативе томской интеллигенции.
Впрочем, как утверждает тот же Эдуард Майданюк в статье «Гоголь и Томск», которая открывает книгу с одноименным названием, и сто лет назад «мероприятий было много, но из них не получилось единого большого праздника в силу существующих противоречий в обществе и различия в оценках личности Гоголя».
Слава богу, различий в оценках личности и творчества автора «Мертвых душ» и «Ревизора», «Вечеров на хуторе близ Диканьки» и «Тараса Бульбы» сегодня не существует. Если не считать придирок коллег-писателей к выступлению писателя Владимира Костина на вечере в Пушкинке. В своей речи он назвал мучительное умирание Гоголя, его намеренный отказ от пищи самоубийством, а акт сожжения второго тома «Мертвых душ» — великим поражением, вписавшим писателя в мировую историю. С «поражением» и «самоубийством» не согласились Александр Казаркин и Геннадий Скарлыгин.
Но в целом, повторю, нет никаких разногласий, однако и единого большого праздника тоже нет. Если не считать открытие выставок в Научной библиотеке ТГУ и областной библиотеке имени Пушкина, детского конкурса, проводимого в городских библиотеках, да небольших литературных вечеров на филологическом факультете и в той же Пушкинке. Областные театры прошли мимо этой даты — новых постановок по Гоголю нет. Хотя в репертуаре «Скомороха», Северского театра для детей и юношества и Музыкальном сохраняются гоголевские пьесы, но идут крайне редко. Депутаты обеих Дум тоже никак не откликнулись. Никому из них не пришло в голову по примеру своих предшественников назвать выпуск нынешнего года в школах Томска «гоголевским», как это было решено в 1902 году.
А может, все-таки считать библиотечные инициативы вкладом Томска в 200-летний юбилей Гоголя? Если сто лет в честь писателя переименовывали улицы и училища, ставили спектакли, то в 2009 году слово Гоголя породило слово о нем?
Книгу «Гоголь и Томск» издала Пушкинская библиотека при помощи ТГУ. Издала за свой счет, поэтому ее директор Нина Барабанщикова так благодарна директору издательства «GranDprint» Евгению Павленко, что сделали достойную книгу, во-первых, за небольшие деньги, во-вторых, вовремя — успели к юбилею.
Под обложкой этого сборника собраны все факты, связывающие наш город с именем писателя. И первым в этом ряду стоит переписка Гавриила Батенькова с Николаем Васильевичем. Декабрист, сосланный в Томск, отправил четыре письма Гоголю. От него в Томск пришло одно. По крайней мере, об одном упоминает Майданюк в своей статье. И на выставке «Гоголь в Томске» есть несколько изданий, где об этом сообщается.
В сборнике опубликована и статья самого Батенькова, написанная «в связи с сообщениями о выходе в свет второй части «Мертвых душ». В ней автор задает вопросы, которые и сегодня звучит актуально: «Чего теперь хотят? Кто будут читатели Гоголя?»
На открытии выставок в Пушкинке и Научке ответ на этот вопрос столетней давности дан: студенты и учащиеся школ, а еще интеллигенция.
А если дать слово самому Гоголю о его 200-летнем юбилее в Томске, то, пожалуй, подошли бы его слова из «Выбранных мест»: «Бестолковщина времени, и простое величие простых людей…»
