О чем молчит мэр
На прошлой неделе календарь налистал мэру Ивану Кляйну сто дней. Поскольку он своим новым подчиненным дал срок до весны, правильнее было бы отмерить не сто, а, скажем, 150 дней. 150 лучше, чем сто. Мужчины поймут. Мужчины не поймут, если через 100 или через 150-200 будет так же, как после ста.
Ничего концептуального за это время не произошло. Вообще ничего, вы же видите? Поэтому в свои сто дней мэр Кляйн молчит, как молчал все это время после выборов.
И это неплохо, знаете. Мог бы, как его предшественник, добавить дыма вокруг, пиара, выдрать кого-нибудь из подчиненных публично, а он молчит. Можно было бы все списать на среду — она для него новая. Но всем понятно, что дело не в среде.
Мэра мало в повседневной жизни — это так. В быту и буднях мы его за эти сто дней не видели вообще. Судя по активности его нового зама по городскому хозяйству, сегодня, скорее, сто дней Владимира Хана, а не Ивана Кляйна, но у того все еще впереди. Так, свадебный генерал: огонь олимпийский встретил, копию отписки кетского воеводы забрал в ТГУ у Георгия Майера, в гордуме пару раз появлялся на трибуне, еще что-то по мелочи. При этом оказался третьем в медиарейтинге-2013 среди мэров региональных столиц Сибири, поскольку осенью у нас были выборы.
Но я нисколько не сомневаюсь, что мэру Кляйну есть о чем сказать. Я даже подозреваю, о чем именно он молчит эти сто дней и почему. Так вот, о чем Иван Кляйн молчит сто дней?
О том, что губернатор Сергей Жвачкин, двигая его в мэры, обещал областному центру мощную поддержку регионального бюджета, но мудрый глава облдепартамента финансов дома Александр Феденев увел обещания в другую плоскость, где нет места монетизации политических обещаний — в расходную часть городского бюджета. Кляйну все равно пришлось превентивно ее сокращать.
И еще он, как бизнесмен, все время думает об издержках. Но поскольку вся муниципальная власть — это сплошь издержки власти региональной, понять, как сокращать издержки с помощью бюджетирования, он не может. И при этом ему периодически напоминают, как с административными издержками боролся Николай Николайчук. Он слышит об этом от нескольких людей в мэрии сразу, и это его начинает бесить. Я его понимаю. Это как если жена каждый раз напоминает тебе, что ее бывший был в постели лучше. А он не был лучше. Он просто, в отличие от тебя, с ней еще и разговаривал.
Иван Кляйн молчит о том, что город оказался не заводом, как ему обещали, а комбинатом бытового обслуживания. Там не бывает довольных не только среди посетителей, но даже среди персонала. Нет единого производственного цикла, а маркетинг убогий, поэтому потребителей на городские активы с чистыми деньгами по-прежнему нет. На заводе можно сократить часть избыточного персонала, если не хватает средств. Население города сократить тоже можно, но финансовый результат лучше не станет. Потому что в межбюджетных отношениях население — абонентская база. А абонентская база должна расти — финансовым рынкам это нравится.
Кляйн молчит о том, что ему хочется уволить половину мэрии. Хотя, не исключено, что весной он об этом все-таки скажет, когда будет придумана новая структура администрации, и в мэрию на работу придет человек, который говорит то, о чем Иван Кляйн думает, — гендиректор ЗПП «Томский» Владимир Полбин. Я вообще слабо представляю, как мэр продержался сто дней с закрытым ртом без Полбина. Ста дней новому градоначальнику не хватило, чтобы понять главное: мэр должен разговаривать с людьми лично. В этом не только наша привилегия, но и его тоже. Или наоборот. Все зависит от ожиданий: кто пришел на свидание первым?
Мэр молчит про общественный транспорт, дотации Трамвайно-троллейбусному управлению, хотя год назад в облдуме бился за то, чтобы перекрасить все городские такси в желтый цвет. Помните эту историю? Кляйн был уверен, что в Томске заговор таксистов. Про владельцев маршрутного бизнеса он сейчас так не думает? Про ТТУ с их кондукторной экономикой, когда мелочь липнет к рукам не от жары или жадности, а от нищеты. Нищеты в буквальном смысле слова, и в смысле способности просто считать деньги.
Мэр молчит про инвестпрограмму томского водоканала и аренду городских электросетей, хотя всем понятно, что Ивану Кляйну неприятно делить город с кем-то еще. А мэр мог бы сказать, что делить в коммунальном секторе областного центра больше нечего, не спорьте. Нынешние владельцы этого бизнеса только усиливают свое присутствие, и мэра это жутко бесит.
Мэр молчит, что он больше не управляет коммунальной инфраструктурой города. Все городские активы в этой отрасли давно под контролем других людей. И отнять у них этот контроль уже нельзя. Вы знаете, чем владеет компания «Горсети» депутата Резникова? Ее главные активы — не подстанции, как все уверены. Главный актив Владимира Резникова — кабель, который ведет от подстанции к жилому дому. Эти несколько метров провода у каждого дома бесценны. Поэтому данные метры принадлежат Резникову. Глава города не имеет к этому никакого отношения. Но Кляйн молчит, потому что прекрасно понимает: имитировать участие администрации в этих бизнесах наивно, как и содержать целый департамент городского хозяйства без этого самого хозяйства.
Мэр молчит, потому что не знает, как вернуть контроль администрации в ключевых отраслях городской экономики. Ему не хотелось бы шума, но у него из активов остались только поющие китайские фонтаны и земля на городских окраинах, которая все равно давно обещана «ТДСК». Мэр молчит, потому что экономика города его разочаровала. Мы тоже, похоже.
Сто дней Ивана Кляйна никак не объяснили его повадки как мэра региональной столицы. Кроме одной: глава полумиллионного города считает нормальным молчать 101 день. Молчать — даже вреднее, чем терпеть. У города есть вопросы к градоначальнику, их тысячи. Человеку, который сидел в кресле мэра до Кляйна, я искренне советовал: поговори с нами, мэр. По-французски это называется déjà baisée — уже «отпробованное». Переварим еще два по сто.
