Филармония для геймеров
Что представляет себе обычный человек при слове «филармония»?.. Бастионы бархатных штор. Суровые взгляды «настоящих ценителей». Разговоры в антракте о том, что «гобой в 15-м такте должен звучать пианиссимо, а не пиано!» И, конечно, музыка — всеми признанная классика, произведения лучших авторов… в которых он, наш среднестатистический товарищ, не понимает ровным счетом ни бельмеса.
На этом месте так и подмывает вставить фразу: «Но все меняется, когда приходят они!» Они — это новые органисты томской филармонии, Дмитрий Ушаков и Мария Блажевич. Молодые, полные энергии и удивительных идей. Одна из них уже прокатилась волной по томским СМИ: в залах консерватории зазвучат… саундтреки к компьютерным играм. «Да ладно?» — усомнилась я, не понаслышке зная о строгих нравах местного оплота культуры. И отправилась разбираться. Чем черт не шутит, может удастся затащить наконец-то на концерт своих «неклассических» друзей.
У «музыкальной элиты» мнения насчет новых веяний разделились. «Это замечательно, филармонии нужна новая публика и новые программы!» — восторгались одни. «Безобразие! Надо сохранять величие органа, а не устраивать из концертов балаган!» — возмущались другие. Окончательно прояснить ситуацию помог сам Дмитрий Ушаков.
— Мы собираемся подготовить такие программы, в которые входили бы как традиционный классический органный репертуар, так и необычные вещи, — рассказывает музыкант. — Джазовые переложения, музыка из кинофильмов, рок-опер... Почему бы и не из компьютерных игр?
По мнению Дмитрия, современная музыкальная аудитория многослойна. Ведь теоретически прийти в «храм культуры» может любой горожанин. И традиционные посетители концертных залов — лишь небольшая часть от возможных слушателей.
— Задача филармонии — предложить людям то, на что они с удовольствием пойдут, — считает Ушаков. — Причем сделать это так, чтобы не снизить музыкальную планку, а наоборот — повысить уровень аудитории. Музыка из кинофильмов, из компьютерных игр, органная классика, романтика — это все некие «инструменты». Конечно, чтобы разумно их использовать, нужен определенный музыкантский такт, вкус, чувство стиля. Иначе в результате мы рискуем получить некий «музыкальный фастфуд», что, к сожалению, часто в последнее время происходит на филармонических площадках. Если музыка хорошая, не так важно, написана она 300 лет назад или вчера. Если она хороша по качеству, то достойна быть исполненной и услышанной. А если есть публика, которая готова это услышать, — мы только рады.
Качество музыкального материала, некая «искра» и талант автора — вот, по мнению органиста, главные критерии выбора репертуара.
— Малый зал филармонии — бывшее церковное помещение. Поэтому здесь, разумеется, тем более не место плохой музыке. Я сам 14 лет прослужил в церкви в качестве органиста и прекрасно отдаю себе отчет, что может здесь звучать, а что не может, — рассказывает Ушаков. — Если мы включаем в нашу программу что-то новое, то мы ручаемся, что это — музыка высочайшего уровня, которая достойна звучать в филармонических стенах. В частности, те саундтреки к играм, которые мы готовим для исполнения, записаны в лучших студиях Пражским и Лондонским симфоническими оркестрами — а это лучшие мировые коллективы. Авторы этих произведений — профессиональные композиторы.
Но почему же нельзя составить всю программу из таких необычных произведений?
— Такая музыка — как изюминка в хлебе, — поясняет Дмитрий. — Но ведь нельзя выпекать хлеб из одного изюма. Самое интересное: когда в рамках одной программы встречаются такие разные вещи, парадоксальным образом оказывается, что подобное сочетание абсолютно не наносит ущерба ни классической, ни современной музыке. Выигрывают в итоге все: и слушатели, и композиторы, и исполнитель.
Задумка вроде бы интересная: разнообразить музыкально «меню», привлечь молодую, неискушенную публику, подготавливая ее тем самым к более серьезному репертуару. Но как к этому отнесутся сами «юные меломаны»?
Леонид Савинов, студент, работает программистом:
Идея такого концерта лично мне весьма импонирует. Во-первых, классическая музыка имеет очень высокий порог вхождения: ее надо уметь слушать, понимать и находить в ней удовольствие. Сравнивать классическую и популярную музыку — все равно что сравнивать Достоевского и Донцову. Вроде бы и то, и то на букву «Дэ», но тексты классика требуют гораздо больших умственных усилий. Неподготовленного слушателя вовлекать в серьезную музыку надо, как ребенка в серьезную литературу — постепенно, нежной, но твердой рукой. И подобные программы, на мой взгляд, отлично решают эту задачу. Во-вторых, в залах филармонии всегда царит особенная атмосфера: там сплошь ценители, среди которых «простой смертный» чувствует себя довольно неуютно. Ты всегда словно бедный родственник из деревни — ничего не понимающий, глупый и неотесанный. Это не способствует посещаемости. А когда ты знаешь, что услышишь знакомую музыку — больше и уверенности, и желания прийти. Резюме: непременно пойду на концерт в компании таких же, как я — не умеющих отличить ре-минор от до-мажора, но любящих хорошую музыку в хорошем исполнении.
Допустим, студенты заинтересовались. А что по этому поводу думают маститые музыканты? Ведь орган традиционно считается самым возвышенным, самым «классическим» из инструментов. Допустимы ли в обращении с ним такие вольности?
Валерий Ратушный, музыкант, работает в томском симфоническом оркестре 29 лет:
Сама идея прекрасная: чем больше разнообразия, чем больше жанров, тем лучше. Любые попытки, связанные с подлинным творчеством, а не с профанацией, достойны уважения. Не должно быть в музыке догматов, орган — такой же инструмент, как и другие, и не надо его обожествлять, связывая исключительно с торжественными церковными традициями, — считает музыкант. — У органа очень много тембров, это один из богатейших инструментов.
Кроме того, как считает Валерий Ратушный, эксперименты — основа творчества.
— Не будь этого, мы бы не знали ни Прокофьева, ни Шостаковича, ни Стравинского — никого из тех авторов, которые сейчас уже являются классиками, — поясняет он. — Если бы не было людей, раздвигающих привычные рамки, не было бы всего того музыкального богатства, которым мы обладаем сейчас.
На сайте филармонии новые идеи уже спровоцировали бурное обсуждение. Есть как одобрительные отзывы, так и негативные. «Зачем городу такие органисты? — спрашивает томич на сайте филармонии. — Не успели приехать в город, собираются играть попсу и музыку из компьютерных стрелялок. Зачем Томску эта самодеятельность? Не будет молодежь слушать эту низкопробную музыку. Непонятно, кто подкинул эту бредовую идею Шериной». «Такую музыку нужно играть на дешевых «самоиграйках», но никак не на органе, — считает другой слушатель. — И выбрать подходящее место. Орган не игрушка! Давно ли его отремонтировали?»
Сам Дмитрий Ушаков считает, что главное — сам факт дискуссии.
— Показатель жизнеспособности проекта заключается не в том, что его все время хвалят, а в том, что он возбуждает равное количество позитивных и негативных откликов, — уверен музыкант. — Если пишут только позитив, значит, это «подстава». Если только негатив, значит, проект идиотский. Кроме того, грамотная работа с публикой требует, чтобы все эти отзывы анализировались и принимались во внимание. Публика — это те, для кого мы работаем, это наш друг и фактически единственная реальная оценка нашей деятельности. Не звания какие-то, не награды — а реакция слушателей. Их оценка будет самой точной и самой искренней.
