Вопрос ученому: а был ли царь?
В сегодняшнем выпуске рубрики мы отвечаем на вопрос Александра Хабарова из Новосибирска: «Хотелось бы побольше узнать о жизни и бытии старца Федора Кузьмича, чьи мощи хранятся в Храме Александра Невского в Новосибирске, и, как я знаю, в Томске». Вопрос Александра мы переадресовали Надежде Дмитриенко, доктору исторических наук, профессору кафедры музеологии, культурного и природного наследия ТГУ. Если вам есть, что спросить у томских ученых, пишите в комментарии или на почту nau4ka@vtomske.ru. Ваши вопросы мы зададим экспертам в самых разных областях науки и опубликуем на портале.
Надежда Дмитриенко, доктор исторических наук, профессор кафедры музеологии, культурного и природного наследия ТГУ.
— Признаюсь, не могу вспомнить, когда впервые услышала о Федоре Кузьмиче, словно он накрепко, навечно связан с Томском, с его историей. И наверное, это действительно так. Один из его почитателей говорил даже, что именно Федор Кузьмич и есть символ Томска (по-нынешнему — бренд), а вовсе не университет, и не Потанин, и тем более уж не футбольная команда «Томь».
А кто же он, Федор Кузьмич? Конечно, все дело в легенде, согласно которой под этим непритязательным именем скрывался российский император Александр I. Легенда, зародившаяся в середине 19 века, жива до сих пор и по сию пору волнует и будоражит людей. Но я должна заметить, что, скорее всего, только томичей. Собственно и авторство этой легенды приписывают томскому купцу Семену Феофановичу Хромову. В 1852 году в одной из деревень Боготольской волости Томской губернии он познакомился с поселенцем, отбывавшим наказание за бродяжничество и назвавшимся Федором Кузьмичом. У него и фамилии не было, и он ее упорно не называл, как и никогда ничего внятного не рассказывал о своем прошлом. А в то же время, по свидетельству знавших его, был очень набожен, мог помочь советом заболевшему, душевно поговорить с человеком любого ранга и положения, чем и привлекал к себе. Его стали называть старцем. Внешне был высок, статен, и, что больше всего поражало тогда сибиряков, разговаривал по-французски с теми «знатными господами», кто приезжал к нему в сибирскую деревушку.
Хромов уговорил старца переехать в Томск, поселил его на своей усадьбе на Монастырской улице (современная улица Крылова). Беседуя с Федором Кузьмичом, стал записывать его слова. Однажды, во время тяжелой болезни, Федор Кузьмич отказался исповедоваться и объяснил отказ так: «На исповеди врать нельзя, и если я совру, не откроюсь, кто я в действительности, то небо ужаснется; а если скажу, кто я есть, — то весь мир взволнуется».
После смерти старца в январе 1864 года место его погребения на кладбище Алексеевского мужского монастыря стало почитаемым (в начале ХХ века на месте захоронения была возведена часовня, разрушенная в годы советской власти, а ныне восстановленная). Хромов отправился в Петербург, пытаясь сообщить о старце властям, его записки были использованы в некоторых публикациях о Федоре Кузьмиче. Так появилась «Александровская легенда», которая получила широкое распространение в России, в советское время была забыта, а с начала 1990-х вновь ожила. Как и всякая другая, эта легенда не имеет документального подтверждения и в нем не нуждается.
Причину ее живучести объяснил еще в 1920-х годах Кнорринг, автор журнала «Голос минувшего», издававшегося в Париже. Он связывал ее с идеей искупления, с поиском «ореола святости», осеняющего царскую династию Романовых.
О Федоре Кузьмиче написано достаточно много современными авторами, переиздана часть старых работ. Я советовала бы обращаться к исторически обоснованным трудам, например, таким:
Кудряшов К.В. Александр Первый и тайна Федора Кузьмича: [Репринт изд. 1923 года]. М., 1990;
Тайна томского старца. Неизвестные документы / Сост. Н.В. Серебренников. Томск: Водолей, 2001;
Скворцов Г.В. Федор Кузьмич // Энциклопедия Томской области. Т.2: Н–Я. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2009.
