Между небом и землей (фото)
Мечты о полетах преследуют человечество на протяжении всей его истории. И если древнегреческий Икар на своих самодельных крыльях далеко не улетел, то современный человек весьма продвинулся в этом деле. Поскольку полет — занятие рискованное, то виды спорта, в которых он встречается, отнесены к экстремальным. В том числе — парапланерный спорт. Ольга Зуева летает на своем «крыле» уже несколько лет. За это время она бросала полеты, переключаясь то на лыжи, то на альпинизм, то на плавание... Но всякий раз понимала: небо — важнее.
— С чего все началось? Наверное, с родителей. Они у меня очень активные люди. Велосипедные прогулки, походы в горы, лыжи стали для меня нормой с детства. В итоге мой младший брат сейчас профессионально занимается лыжным спортом, а я «ударилась» в экстрим, — вспоминает Ольга.
Приезд в Томск и поступление в ТГУ стали для девушки судьбоносными. Уже пять лет назад в нашем городе существовали палапланерные школы при вузах и не только. Поэтому объявления о наборах на курсы парапланеристов можно было встретить довольно часто.
— Как сейчас помню — это было 1 октября 2006 года. Я познакомилась с парнем, который тоже увлекался всяческим экстримом. И он позвал на курсы парапланеристов в ТГУ. А я уже видела это объявление и даже сорвала его, чтобы никто другой не увидел, — смеется Ольга. — Все думала, с кем же пойти, а тут человек сам нашелся. В итоге мы дружим до сих пор.
Целый год Оля только и занималась парапланами, выкраивая время между учебой и прочими делами. Она уже миновала теорию и первые практические занятия с «крылом», но на этом пришлось прерваться — вскоре Ольга уехала в Америку на все лето. По приезду домой она увлеклась альпинизмом. Правда, вскоре поняла, что лазание по горам — не то, чем бы ей хотелось серьезно заниматься.
— А потом мне позвонили ребята, с которыми я ходила на курсы парапланеристов. Должны были проходить какие-то соревнования, и они уговорили меня прийти. Мы отлично полетали, и у меня словно открылось новое вдохновение к этому виду спорта, — рассказывает Ольга.
На тот момент она была едва ли не единственной девушкой, которая имела свое «крыло» и летала наравне с парнями. Хотя, говорил Оля, представительницы прекрасного пола в парапланерном спорте не такая уж редкость. «Однако мало кто из девчонок остается в нем надолго. Вероятно, со временем девушкам страшнее летать, потому что им еще предстоит быть мамами», — поясняет Ольга Зуева. В целом же, говорит она, большой разницы между парнями и девушками в парапланеризме не заметишь, ведь их объединяет одно — небо. А перед ним все равны.
— Хотя бывают забавные случаи. Стоим мы однажды на склоне Лагерного сада, готовимся к старту. Вдруг подходит бабушка и восклицает: «Ну ты же девочка! Ладно, парни, а ты-то куда лезешь?» Или другой случай. Свои «крылья» мы таскаем в рюкзаках. А мой рюкзак выглядит просто огромным на фоне других. Мы с мальчишками поднимаемся в гору, а навстречу нам дяденька. И давай парней воспитывать: мол, вы же мальчики, помогите девочке, поменяйтесь рюкзаками. А у нас хоть меняйся, хоть нет, вес одинаковый. На самом деле, идя в экстремальный спорт, надо понимать, что ты столкнешься с серьезными нагрузками. И твое «крыло» за тебя никто таскать не будет.
Поскольку парапланеризм связан с риском, то и подготовка к первому полету идет очень серьезная. Теорию читают несколько месяцев, затем новички сдают экзамен. Получают ребята и первый опыт «общения» с «крыльями», правда, они не предназначены для серьезных полетов, говорит Ольга. Поскольку парапланы — дорогое удовольствие, то новичков «натаскивают» на советских летательных аппаратах, которые сегодня уже не выпускают. Но и их хватает, чтобы обучающиеся получили представление о том, что такое параплан, привыкли к размеру «крыла», изучили стропы, которых у летательного аппарата — целых пять рядов и каждый имеет свое назначение, а также попробовали поймать струю воздуха, чтобы «крыло» оторвалось от земли.
— Считается, что если ты с первого раза поднимешь «крыло», то научиться управляться с ним тебе будет нетрудно. А если не получилось поднять сразу, то так и будешь мучаться. Помню, я подняла крыло без проблем. Стою, держу. Говорю инструктору: что теперь? А он мне с усмешкой: ты хоть пару секунд попробуй продержаться. Я простояла где-то полминуты, пока он не попросил меня опустить параплан.
Сами летательные аппараты делятся на классы: «Standard» — на таком сейчас летает Ольга, а также «Performance» и «Competition». Они отличаются своим поведением в полете и особенно в нестандартных ситуациях. В идеале любой параплан должен выйти из опасного режима сам за четыре секунды. От того, делает он это сам или требуется вмешательство пилота, и зависит класс безопасности, который ему назначают. Парапланы «Standard» предназначены для тех, кто не стремится к рекордам. «Performance» — для тех, у кого есть амбиции и больший опыт. А «Competition» используют только профессионалы.
Немаловажен и костюм, в котором палапланерист отправляется в полет. Главное в нем — подвесная система, которая соединена со стропами, при помощи которых пилот управляет «крылом». Задача подвесной системы — удерживать пилота в удобном положении во время полета. Для этого служат сиденье, поддерживающее спину, а также обхваты для плечей, пояса и ног. Парапланерист может летать не только сидя, но даже лежа, если сильно устанет. В комплект парапланериста входят шлем, перчатки, ботинки, фиксирующие голеностоп, очки, защищающие глаза от ультрафиолета, приборы, которые помогают ориентироваться на местности, определять скорость ветра и самого параплана. По словам Ольги, среди парапланеристов не принято летать в одиночку — на склоне обычно находится еще один человек, на случай непредвиденных ситуаций, или держится связь по рации с кем-то, находящимся в пяти-десяти километрах от места полета. По словам Ольги, парапланеризм — дорогое удовольствие. Сам летательный аппарат, купленный с рук, обойдется в 20 и более тысяч рублей, запасной парашют стоит в среднем 17 тысяч, приборы — от пяти тысяч каждый, и это — не считая расходов на участие в соревнованиях.
Как и всякого вида спорта, у парапланерного есть свое деление по видам. Различают акропилотирование — пилотирование с элементами акробатики и параглайдинг — собственно сами полеты на параплане. Первый вид предполагает, что пилот настолько хорошо управляется с «крылом», что может выделать в полете самые разные трюки. Профессионалов в акропилотировании — человек 30 по всему миру, говорит Ольга Зуева. Что касается параглайдинга, тот тут все немного проще. Пилотов учат садиться в заданную точку с любой высоты и любого расстояния. «Это легко, если летишь над полями. Но не везде же у нас поля да равнины — в основном леса. И вот летишь ты над лесом, кругом деревья, сесть некуда. И тут заметил ма-а-аленькую полянку. Как в нее попасть и не задеть при этом деревья — вот этому и учат», — поясняет Ольга.
И если новичкам здесь есть, чему поучиться, то пилоты с большим опытом усложняют себе задачу, придумывая новые препятствия на пути к точке приземления. Даже проводятся соревнования, где парапланеристы в сложных условиях пытаются сесть в точку с заданными параметрами. Как правило, такие состязания проходят в местах с горным ландшафтом. Пилот взлетает и держит курс на заданную точку с определенными координатами, вбитыми в навигатор. Покружив над ней, чтобы приборы его засчитали, он летит к следующей. И так на протяжении нескольких часов. Это непростое испытание, говорит Ольга Зуева, из-за неравномерности ландшафта. Над горным массивом погода одна, а над равниной — совсем другая, поэтому держаться в полете долгое время сложно. Раньше одним из критериев на таких соревнованиях было как можно дольше продержаться в воздухе и как можно больше километров пролететь. Но вскоре от этой практики отказались из-за большого числа несчастных случаев.
Кстати, парапланеризм входит в 20 самых опасных экстремальных видов спорта. Однако к риску, которому пилоты подвергаются во время полетов, парапланеристы относятся философски. «Ведь по сути жить в городе тоже опасно. Ты можешь идти по улице, и тебя собьет автомобиль, или на голову упадет кирпич — у каждого своя судьба», — объясняет Ольга Зуева. Сама девушка говорит, что адекватно оценивает силу ветра и не летает, если она превышает средние показатели.
— Бывает, когда ветер сильный, парни подкалывают: мол, а чего ты летаешь? Я говорю, что погода не та. А они: ой, все летают, а ты нет. Но на меня такие вещи не действуют. Раз решила, что не стоит, значит, не стоит, — улыбается Оля. — Кроме того, я не делаю из своего увлечения карьеру. Заниматься этим профессионально означало бы постоянно мотаться по соревнованиям, искать спонсоров, все время тратить на тренировки. Я же занимаюсь этим «из любви к искусству», для себя. Мне просто нравится ощущение полета и тот необычный ракурс, с которого я вижу привычный мир.
В Томске парапланеристы облюбовали Лагерный сад — здешний склон является прекрасным местом для старта. Динамические воздушные потоки, приходящие с реки, легко подхватывают параплан и несут его вперед. Но если не справиться с парапланом, то можно угодить прямо в реку, что крайне опасно.
— Если пилот залетит у реку, то может моментально утонуть, ведь параплан мгновенно намокает и становится тяжелым. Он наполняется водой в три раза быстрее, чем воздухом, так что тебя может просто утянуть вниз. С этим связан один трагический случай, правда, пилот летел не на параплане, а на парамоторе — это тот же параплан, только с мотором. Парень опустился так низко, что коснулся воды ногой, но в этот момент мотор заглох, и он упал в реку. Воды в том месте было по колено. Очевидцы, прибежавшие на берег, кричали ему, чтобы скорее отстегивал подвеску, а то затянет. А он: да нормально все будет. В это время параплан быстро наполнился водой, и парня прямо на глазах у всех утащило под воду.
Подобные примеры заставляют пилотов серьезнее относиться к своему увлечению. Ольга признается, что летает только при скорости ветра до восьми метров в секунду. Если скорость выше, то полет откладывается до лучшей погоды. К тому же, никогда нельзя предсказать, куда подует ветер в следующее мгновение.
— Например, в Хакасии абсолютно непредсказуемая погода. Может подуть такой сильный ветер, что ты зависаешь в воздухе, как лампочка. А потом вдруг погода просто «выключается», ветер резко пропадает. А уже через минуту он вновь появляется и дует совсем в другую сторону.
Обычно полеты парапланеристов происходят на высоте до 4,8 километра — это считается пределом, поскольку выше этой отметки ощущается нехватки кислорода, поэтому летать можно только в маске. И такие экспериментаторы находятся. Как и те, что поднимаются на Эверест и стартуют с высоты в шесть с лишним тысяч километров.
По словам Ольги Зуевой, в последние годы число парапланеристов в Томске растет. Жаль только, что многие из них со временем перебираются в другие города. Ольга не стала исключением — в этом году она, отучившись на физико-техническом факультете ТГУ, на единственной в стране кафедре промышленных и космических систем, перебралась в Королев, который носит неофициальное звание космической столицы России. Теперь она занимается созданием спутников, но полеты по-прежнему остаются ее увлечением номер один.
