Немелкие проблемы мелководья (фото)
Так получилось, что недавно я переселилась в пригород и теперь каждый день езжу на работу и с работы через старый коммунальный мост. И практически каждый раз, оказываясь над Томью, хоть один пассажир моего автобуса, да ахнет: батюшки, мол, а река-то где? Собственно говоря, мне тоже минувшим летом показалось, что уж очень сильно в этот раз обмелела Томь. Под мостом еще чуть-чуть, и совсем бы ручеек остался. Чтобы узнать, что происходит, договорилась о встрече с начальником областного департамента природных ресурсов и охраны окружающей среды Александром Адамом. Встретились мы непосредственно на месте событий — у моста.
Если честно, когда я увидела, что вместе с Александром Адамом ко мне приехали еще два специалиста-эколога — начальник отдела природных ресурсов департамента Виктор Сиротин и председатель областного совета общественных экологических организаций Сергей Жабин — сразу подумала: надо же, какую важную проблему, оказывается, решила затронуть.
Ничего подобного. Еще по пути к берегу спутники объяснили мне: все, что происходит с Томью, соответствует элементарным законам физики. Есть определенный цикл: летом вода уходит в Северный Ледовитый океан, ну и испарения в жаркую погоду, конечно, влияют. А потом за счет дождей и таяния ледников река возвращается в свои берега.
— Я 40 лет здесь живу, и сейчас уровень воды в Томи заметно выше, чем в былые годы, — начал разговор Сергей Жабин. В свою очередь Виктор Сиротин поддержал коллегу:
— Ничего страшного не происходит. Рыбы много, а это — один из главных показателей. В верховьях Томска, говорят, даже добывают хариуса, в Светлой протоке в районе Казанки водится таймень. Это вообще признак хорошей воды.
— Ну, допустим, — соглашаюсь я. — Но почему река резко сузилась именно у коммунального моста?
— А вы посмотрите вон на ту скалу, — чуть ли не хором ответили мне Адам, Сиротин и Жабин и указали на возвышенность со стороны Лагерного сада. — Это ведь отроги Кузнецкого Алатау. Монолитная скала, между прочим — выход древнего вулкана. И доходит она почти до левого берега. Отсюда и мель: каменная глыба выпирает очень близко к поверхности.
Этот перекат, добавил Александр Адам, спасает реку выше по течению. Не давая одномоментно скатиться всей воде вниз, пороги сохраняют естественный уровень рек. Такую природную мудрость, кстати, люди переняли при строительстве Обь-Енисейского, Волго-Донского и Беломорского каналов.
— Ведь любая река идет перекатами. Расскажу одну историю. В советские времена, когда в черте Томска добывали гравий, поступило предложение взорвать эту самую скалу на правом берегу, чтобы баржи подымались дальше по Томи и оттуда вывозили песчано-гравийную смесь. Так вот тогда все ученые вышли на обком партии и доказали, что скалу трогать нельзя. Иначе образуется ручей, и выше вообще не будет никакого плеса, — вспомнил глава департамента природных ресурсов.
Кстати, сейчас никакая хозяйственная деятельность, добавили мои собеседники, на уровень воды не влияет. Пенять на это можно было во времена Советского Союза, когда гравий добывали в огромных количествах. Сейчас масштабы этих работ в разы меньше, считают экологи.
И тот факт, что раньше суда ходили по Томи вплоть до Кемеровской области, а теперь лишь до речвокзала, тоже нашел простое объяснение.
— Тогда шло освоение севера области. Автомобильных дорог не было. Поэтому каждый год на федеральные деньги расчищался судоходный путь в местах, где от природы мелко. Сейчас такой необходимости нет: уже хорошо развита дорожная сеть. А использовать реку для перевозок у нас невыгодно. На ней же сезон длится всего с середины мая максимум до конца октября, — сказал Александр Адам.
После этого я узнала банальную для гидрологов, геологов и просто интеллектуалов, но ошеломительную для себя истину. Так вот. Томь — горная река. Правда, официально ее называют полугорной, но это вопрос спорный, — сказали мне собеседники.
Расход воды в Томи составляет три кубометра в секунду. И еще — если бы не берегоукрепительные работы, по левую сторону реки сейчас не было бы ни пляжа, ни картодрома, ни автомобильной трассы. Потому что когда укрепили берег у Лагерного сада, течение стало бить в плиты. Рикошетом волны отбрасывало влево, вследствие чего начало размывать сушу. Впрочем, это не значит, что Томь не станет причиной масштабной катастрофы. Не просто же так Томск на Воскресенской горе построили.
— Река — она ведь живая. Где-то меняется уровень воды, где-то размывается берег. Вот у нас сейчас есть заключение лучших гидрологов России из МГУ. Это старые, опытные специалисты. И они в этом году, изучив Томь и другие водоемы Западной Сибири, пришли к выводу, что начинается многолетний цикл подъема воды, — сообщил Александр Адам. И добавил:
—Я вот недавно был в отпуске на Средиземном море. Оно за всю историю, которую помнит человечество, высыхало пять раз. Но люди без воды жить не могут, и в такие периоды они начинали искать водоемы, строить на их берегах дома. Возводились монументальные громадные города. Сейчас они под водой. Это естественный цикл. А Томск в принципе построен неправильно — в пойме. И через несколько веков окажется… Правильно: там же, где сейчас те самые древние города — на дне.
А пострадают в первую очередь Черемошники и Каштак, продолжил Сергей Жабин. Дело в том, что проспект Мира вообще-то изначально был берегом Томи. Но рекам свойственно менять свое русло. Только вот система подземных родников остается на месте. На Каштаке ее нарушили во время масштабного жилищного строительства, говорят экологи. Потому и затапливает до сих пор Черемошники каждую весну. А недавно, в летние ливни, и микрорайон Радужный ощутил на себе всю силу природы.
— Тогда на Черемошники пошли селевые потоки, которые залили все огороды. В Радужном несколько гаражей рухнуло. Это проявил себя берег Томи. И я думаю, через некоторое время все, что там построено, будет разрушено. Потому что любой берег реки — он наползает. У меня около дома на Басандайке то же самое. 30 лет назад между теплицей и домом было расстояние в один метр, а сейчас — десять сантиметров. Вот как берег двигается, я на собственной шкуре убедился! Точно так же ведет себя и проспект Мира, — продолжил председатель совета общественных экологических организаций.
Но тут я совсем расстроилась и попробовала вернуть беседу к проблемам дня сегодняшнего. Ибо они все же нашлись — в лице рыбака, который сидел в лодке метрах в 300 от нас. Кстати, еще недели три назад никакая лодка ему бы не понадобилась. На этом самом месте была суша. А там, где начиналась река, люди по колено заходили в воду.
Но сейчас все-таки уровень поднялся — правы экологи! И любителям рыбной ловли понадобились лодки. А значит, и машины — не на себе же резиновое судно до воды тащить.
Так вот, товарищи. Не скажу, что от самого дома, но от набережной, будьте добры, перемещайте свои лодки именно ручной тягой. Аншлаги, гласящие, что на берег машинам въезд запрещен, там не для красоты стоят.
— Допустим, коробка у автомобиля подтекает, а одна только капля маслопродукта может убить громадное количество микроорганизмов на поверхности воды. Ведь любая маслянистая жидкость растекается по воде до толщины молекулы и тем самым закрывает доступ к кислороду у берегов. А там все мальки, да и кормовая база — они же погибнут. Это сейчас здесь такой уровень воды. А завтра она прибудет на 20 сантиметров, и все будет затоплено. Следовательно, с берега масло попадет в воду, — пояснили экологи.
В общем, тема для статьи все-таки оказалась не пустышкой. И может быть, даже важнее, чем я ожидала. Как-никак, против природы не попрешь, а сами с собой мы уж в силах справиться.
