Звонарных дел мастер (фото)
С недавних пор колокольный звон стал частью моей жизни. Поселившись рядом с одним из томских храмов, я словно заново открыла для себя этот вид музыкального искусства. Наконец, судьба свела меня с профессионалом звонарского дела, студентом второго курса томской духовной семинарии Федором Кононовым. Он поведал о тонкостях своей профессии и преподал первый урок колокольного звона.
— До поступления в семинарию я жил в Красноярске. В девятом классе из нашей школы решили сделать гимназию. А чтобы попасть в ряды ее учеников, нужно было сдать экзамен, который я не осилил. После этого где только не учился: в музыкальном училище, медколледже, институте… В перерывах работал столяром, как мои отец и братья. В какой-то момент я решил изменить свою жизнь, начал ходить в церковь, а потом все бросил и уехал в Томск, чтобы поступить в семинарию. С этого и началось мое увлечение звонарским делом.
В период поступления Федора поселили со старшекурсником, который в то время был главным звонарем в храме.
— Мы быстро сдружились, а потом сосед предложил подняться на звонницу. Я с радостью согласился. Правда, тогда попробовать себя в роли звонаря не удалось — мне лишь показали устройство здешней колокольни, рассказали, как все работает. Помню, тогда меня удивило количество ступенек, ведущих на звонницу. На обратном пути я специально их посчитал, получилось 103.
Первый настоящий урок звонарского дела вышел так себе, признается Федор. Если дергать за веревки обеими руками еще получалось, то присоединить к ним педали не вышло.
— Тогда я испугался, что не смогу освоить все эти инструменты. Но желание учиться не пропало. И где-то через три месяца я смог полностью отзвонить свою первую службу. Помню, тогда сильно обрадовался — наконец-то получилось! Правда, на следующий день уже не смог руки соединить правильно, запутался с веревками. Полностью техникой колокольного звона я овладел лишь через год.
В любой профессии есть свои тонкости. По словам Федора, главное в искусстве колокольного звона — чувство ритма. Без него не поймаешь такт, не построишь четкий ритмический рисунок. В итоге звон превратится в какофонию. Легче всего обучению поддаются те, кто имел дело с ударными инструментами. «Я, например, на ложках играл в школе, а один из моих учеников — на барабанной установке», — говорит он.
В семинарии нет курсов звонарей, поэтому существует преемственность поколений. Звонари сами выбирают себе учеников среди ребят помладше и передают им накопленные знания. Сейчас у Федора — два ученика, которых он обучает непростому звонарскому ремеслу.
— Во время службы с одним из них мы находимся наверху, а второй стоит внизу и следит за ходом службы, — поясняет Федор. — Как только он видит, что служба заканчивается, звонит мне на мобильник. Это — сигнал к началу звона. Службы тоже бывают разные. Если ею руководит владыка, то он может уйти или до окончания службы, или после. Мне нужно точно знать, когда это произойдет, чтобы вовремя начать звонить.
Всего на звоннице Богоявленского собора одиннадцать колоколов: большие — зазвонные, и поменьше — альтовые. Одними звонарь управляет с помощью педалей, другими — при помощи веревок, связанных в узел. В одиночку управляться со всеми колоколами непросто, поэтому в идеале для этого нужны два человека.
— Без помощника меня хватает минут на десять, потом нога отсыхает, стоять не можешь, — рассказывает Федор. — Вообще, длина звона зависит от праздника и от установок. Например, летом в Томске проходил праздник книги, и семинаристов попросили пройти с книгами по набережной Томи под колокольный звон. Тогда мы звонили минут 20. В праздничные дни звоним по 15 минут. Самый главный звон, конечно же, происходит на Пасху. Он — самый торжественный и самый долгий.
Как правило, звонари используют один стандартный праздничный звон, однако допускаются и авторские дополнения.
— Большую роль играет настроение, с которым приходишь на колокольню, — отмечает Федор. — Замечал, что когда плохое настроение, все идет наперекосяк.
Поднявшись на колокольню, словно оказываешься в другом мире. Звуки и все мирское остается там, внизу, а ветер, долетающий с реки, очищает тебя от тяжелых мыслей.
— Вот наши красавцы, — знакомит нас с колоколами Федор. — Самый большой весит 1 380 килограммов. В свое время на него скидывались, что называется, всем миром. А вот это — губернаторский колокол. Его нам подарил глава региона. Вообще, наша звонница считается довольно крупной. В Томске подобная находится в Богородице-Алексеевском монастыре.
После краткого экскурса в историю звонарь и его ученик берутся за веревки. Первый удар заставляет нас с фотографом пригнуться — настолько громко звучат колокола. Приходится стоять, прикрыв уши ладонями, и удивляться, как звонари выдерживают такие слуховые нагрузки. Звон длится минут десять, наконец, он замедляется и заканчивается мощным ударом во все колокола.
На вопрос, как звонари выдерживают такой громкий звон, семинарист улыбается — мол, мы давно привыкли.
— Можно, конечно, берушами пользоваться, но я их не люблю — плохо себя слышу. Перчатками тоже пользуюсь не всегда, хотя порой руки от этого страдают. Например, когда ездили на фестиваль звонарского искусства в Новосибирск, там вместо веревок к колоколам были привязаны металлические тросы. Я не додумался перчатки одеть, и в итоге стер себе руки до крови.
Не только мозоли подстерегают звонарей в их ремесле. Самое больное место у них — спина. Ведь работать приходится при любой погоде, даже в сильные ветра и морозы.
Помимо умения звонить в колокола, звонарь должен знать, как починить их в случае поломки.
— В прошлом году, в Пасху, у одного из колоколов неожиданно оборвалась веревка — недоглядели. Через полчаса владыку встречать, а у нас такая беда. Я тогда раз пять бегом спускался и поднимался на звонницу. Слава Богу, успели починить, — вспоминает Федор. — Также звонарь должен следить, чтобы языки не провисали у колоколов, чтобы веревки были в хорошем состоянии. В мороз нельзя сильно звонить, иначе колокол может треснуть. Восстановлению такие не подлежат. И никакая переплавка не поможет — после нее звук колокола меняется не в лучшую сторону.
Есть у Федора и своя мечта — чтобы в Томске состоялся фестиваль звонарского искусства. Один из таких ежегодно проходит в Новосибирске.
— Скоро томская семинария отметит свой юбилей, и мы хотим упросить владыку Ростислава организовать такой фестиваль и у нас. Дай Бог, все получится.
