В рассоле 2019-го
Про один натянутый год одного города
Было время, когда мы считали началом года весну. Потом рубежом почему-то стал сентябрь. У календаря, в который мы старательно пытаемся поместить всю свою жизнь, куча общепризнанных недостатков, таких как неодинаковая продолжительность месяцев, неравенство кварталов и полугодий, несогласованность номеров дней в месяце с днями недели и он, как известно, опережает астрономический год.
Это как с днем рождения Томска. Дату его празднования власти время от времени переворачивают, подгоняя то под климат, то под единый день голосования. И потом уже ни у кого из нас не вызывает удивления, что этот день мэр города проводит с семьей в Сочи, отмечая свой собственный день рождения, а с исторической памятью города начинают возиться только после того, как проблема с формированием границ исторического поселения Томска доходит до президента страны.
Так Томск в их календаре превращается в банку с огурцами, а единственным живым брендом 400-летнего города в конце 2019 оказывается коробка недорогих шоколадных конфет. Вполне может быть, что спикер законодательной думы просто всерьез увлеклась домашним консервированием в свободное время, поскольку через два года ей предстоит заниматься этим уже в основное. И с этим все понятно. Но вот реакция томского губернатора на решение «КДВ-групп» окончательно перевезти производство с территории бывшей фабрики «Красная звезда» в Яшкино, выглядит как недоразумение.
То, что подчиненные губернатора не знали о планах KDV закрыть производство в Томске, говорит только о компетентности этих самых подчиненных. Компания сворачивала свое производство в Томске несколько лет. И теперь, когда принято окончательное решение, и начался демонтаж оставшегося оборудования, требовать переговоров с владельцами KDV нелепо.
Для города, на центральной улице которого в марте глыба льда, сорвавшаяся с крыши, убила пожилую женщину, едва не раздавив и ее внучку, устойчивость местных брендов не может быть проблемой. А вот смерть человека должна такой проблемой быть. Но в суд отправился «стрелочник», а владельцы УК, вместе со своими друзьями из районных администраций в порядке.
Март 2019 года в Томске оказался самым теплым за последние 22 года. Но для одной маленькой девочки, которая шла с бабушкой по центральному проспекту города, он стал самым холодным в жизни.
Год назад, когда я здесь рассказывал об итогах 2018-го, мне казался критичным «наезд» разных силовых ведомств на целый ряд крупных местных компаний. Поскольку ведомства в Томске как раз возглавили приезжие офицеры, очень многим в «белом доме» казалось, что это спланированная внешняя угроза не только экономической, но и политической самостоятельности региона, поскольку претензии силовиков были связаны только с деятельностью местных компаний. И поэтому 2019 год воспринимался всеми очень тревожно. Но, как оказалось, напрасно. Потому что весь год силовики занимались друг другом.
Судебные приговоры сразу двум местным генералам — для Томска история такая же невероятная, как и для них самих. Бегун, возглавлявший местное управление МЧС, получил семь лет реального срока, а Митрофанов из МВД — на год больше, зато условно. После странного приговора Митрофанову, в отставку ушел областной прокурор Романенко, хотя формально был уволен указом президента только в октябре. В декабре в Томск приехал новый генерал Будник, сменивший в конце 2016 года Митрофанова на посту начальника томского УМВД, в апреле засобирался в отставку и в конце июня был уволен.
Эту суету в течение года время от времени разбавлял интерес силовиков к другим федеральным и областным ведомствам. 1 февраля ФСБ возбудила уголовное дело о превышении должностных полномочий в отношении главы местного управления Россельхознадзора, а в марте ФСБ пришла за главным судебным приставом Томской области, который в тот момент пил чай в своем рабочем кабинете. По решению суда пристав переехал пить чай в СИЗО, из которого его выпустили только в октябре. Несколько месяцев провел в следственном изоляторе и бывший глава областного департамента лесного хозяйства Малькевич. Прямо из СИЗО тот прислал в администрацию заявление на увольнение.
В феврале — обыски в департаменте градостроительства и архитектуры мэрии Томска. На следующий день была задержана заместитель Кляйна — Подгорная, которую посадили под домашний арест. В день задержания градоначальник заявил, что комиссия мэрии не нашла конфликта интересов в деятельности его заместителя. Но следственный комитет нашел. В середине августа дело Подгорной ушло в суд, где рассматривалось в особом порядке, поскольку та признала свою вину. В начале октября бывший заместитель мэра получила условный срок.
Пока та сидела под домашним арестом, СК и ФСБ летом еще раз приезжали с обыском в департамент градостроительства и архитектуры. Было возбуждено дело о предоставлении в суд сфальсифицированных доказательств, которые касались деятельности компании «Томское пиво», принадлежащей семье действующего градоначальника. Из-за этого многие в администрации нервничали. В августе, когда с обыском приехали сначала в муниципальное предприятие «Комбинат спецобслуживания», занимающееся похоронными делами, а затем к вице-мэру Брюханцеву, курирующего отрасль, в напряжении сидели уже все, даже те, кто стояли.
Весь год мы наблюдали за реакцией спикера законодательной думы на новости про ее сына, который в январе стал фигурантом уголовного дела, возбужденного из-за махинаций с деньгами строительных контрактов Росгвардии. Дело Волохова, которого обвиняют в мошенничестве и отмывании денег, суды полгода перекладывали между собой, поэтому разбирательство начнется уже в 2020-м. Многим, особенно в начале года, казалось, что претензии силовиков к ее сыну, вынудят Козловскую уйти с кресла спикера в тень. Но публичная дискуссия на эту тему так и не началась. За целый год в законодательной думе вопрос с ландроматом ее сына предпочли не поднимать даже представители оппозиционных партий. И это явная заслуга не их, а самого спикера думы.
Навыки политической выживаемости Козловской очень пригодились бы ее бывшему коллеге — экс-спикеру думы Томска Чуприну. Его строительный бизнес провалился еще несколько лет назад, но всерьез за него взялись только в 2019 году. Бывший председатель городской думы несколько месяцев провел под домашним арестом, а в мае суд признал его банкротом. В октябре уголовное дело против Чуприна ушло в суд.
В этом году появилось ощущение, что подводится черта под целой эпохой в Томске. Куча людей, которые в нулевых решали здесь все, внезапно теряют влияние под натиском разных обстоятельств. Но я не вижу тех, кто приходит им на смену. Их кабинеты пустые, ну, или в них сидят какие-то пустые люди. В администрации региона – большой список из вакансий руководителей целых подразделений. А у мэра Томска чуть ли не каждый второй зам работает с приставкой и.о. И натянуть весь функционал на город они не могут.
Из года в год подрядчики мэрии по благоустройству залазят в зиму. В этом году они все, как один, продолжали работать, когда уже валил снег. Такая же история с ремонтом тепловых сетей. В октябре этого года более сотни домов в областном центре оставались без горячей воды отопления. Ремонты на сетях продолжались даже в начале ноября. Летом они никак не могли запустить систему безналичной оплаты в муниципальном транспорте, она все время сбоила и сбоит периодически до сих пор.
Сразу два уголовных дела из-за несанкционированных канализационных стоков с многомиллионным ущербом. Одно по неработающим очистным в Спутнике, второе — по жилому микрорайону в конце Иркутского тракта. Ну и изюминка на торте — мусорная реформа.
Вы все это видели своими глазами. Когда в октябре Минприроды заявило, что Томская область входит в число регионов, где возможен мусорный коллапс, в Томске многие улыбнулись, потому что мусорный коллапс у нас произошел за три месяца до того, как об этом предупредило федеральное министерство.
Чтобы не повторяться, скажу главное. Региональный оператор в Томске — муниципальное «Спецавтохозяйство» — не дотягивает до рентабельности. Об этом на заседании профильного комитета в думе города заявил представитель САХ. В следующем году тариф будет ниже, это значит, что дефицит денег у «Спецавтохозяйства» будет еще больше. В условиях этого дефицита нет смысла рассчитывать на появление новых экологических программ в сфере обращения с отходами. Это значит — все останется, как есть, и убытки регионального оператора опять будут покрывать с помощью субсидий из муниципального бюджета. Всем спасибо, все свободны.
Ощущение натянутости целого года создает иллюзию, что, если его, вдруг, отпустить, ты придашь ускорение всему вокруг. Хотя мой знакомый психолог говорит, что искать рубежи между годами, делить жизнь на до и после нового года — это самообман. Ничего не заканчивается, потому что ничего не начинается. Но мы то с вами знаем, что заканчивается и начинается.
