Добиться справедливости: травма на заброшенном объекте
История томича, ставшего инвалидом после небольшой подработки
Как известно, по закону работодатель обязан обеспечить для работников безопасные условия и охрану труда. И при получении травмы на производстве работник имеет право на выплаты и компенсации, которые помогут восстановить здоровье.
Но как быть при неофициальном трудоустройстве? Случай с Эдуардом Кабашем, получившим два года назад травму на одном из заброшенных объектов Томска, показал, что и здесь есть шансы получить компенсацию за причиненный вред. Главное — вера в себя и правильная «линия защиты».
***
— Я услышал громкий звук, глянул вверх — и вот она, балка железная, сверху летит. Успел только голову наклонить, — вспоминает Эдуард Кабаш. — От удара по спине меня откинуло. Сначала я не понял, что произошло, но не отключился: позвонил по сотовому жене, чтобы вызвала «скорую».
Мужчина стал звать на помощь рабочих другой бригады, находившихся неподалеку, бросал в их сторону камни, чтобы его услышали. Когда, наконец, они с прорабом подошли, то вместо того, чтобы звонить в скорую помощь, стали выяснять, как и что произошло. Позже приехала бригада, его увезли в железнодорожную больницу, куда потом приехала Нина, жена Эдуарда.
— Операция закончилась уже ночью. Прораб всю ночь звонил жене, интересовался моим здоровьем, а на следующий день перевел на карту две тысячи рублей, видимо, за поддоны, которые я собрал. Больше от работодателя со мной никто не связывался, — говорит Эдуард.
Тогда, в 2016 году, Эдуард Кабаш сильно нуждался в работе и через знакомых узнал, что нужны рабочие на Мокрушина, 9, для разбора заброшенного здания радиотехнического завода.
— Нужно было очищать кирпичи от раствора, складывать их на поддон и обматывать скотчем, — рассказывает Эдуард. — С прорабом Алексеем мы обговорили тогда все условия, и я попросил заключить трудовой договор. Мне сказали, что позже поговорят с начальством. В тот день, 2 июня, я пообедал, пошел за курткой и хотел уже было пойти доделать очередной поддон...
Экспертиза установила причинение тяжкого вреда здоровью: мужчине диагностировали закрытую позвоночно-спинномозговую травму — перелом позвоночника, ребер и другие повреждения. Он частично парализован, не может ходить, обслуживать себя и передвигается в инвалидном кресле. Заботится о нем жена Нина, которой недавно дали II группу инвалидности — у нее рак III стадии (полностью удален желудок). За супругами ухаживает друг семьи Степан, который живет с ними. В сентябре 2016 года с получением инвалидности I группы Эдуарду помогла Елена Карташова, омбудсмен по правам человека. Он ко многим обращался за помощью: писал письма депутатам, в Росздравнадзор, в другие инстанции.
— Мы, инвалиды, сами всего добиваемся. Пока не начнешь куда-то писать, никому ты не нужен. У меня в доме нет туалета и ванны — все на улице. Горячей воды нет, а на баню талоны получаем. Я добился, чтобы мне МСЭ выдала туалет для дома, — говорит Эдуард. — Мне сейчас необходима противопролежневая подушка Varilite, которую нужно заказывать в Санкт-Петербурге, аппарат для лечения пролежней «Биоптрон» и вертикализатор — такая рамка с колесами, при помощи которого учатся ходить. Все это за свои средства. Конечно, часть услуг мне предоставляют в рамках ОМС как инвалиду. Езжу с супругой в Новокузнецкий центр реабилитации бесплатно, по федеральной программе. В Новосибирске есть отличный центр, но там, скорее всего, платно. Мне могут помочь в Израиле, но туда нужно около пяти миллионов рублей. Там дают экзоскелет — конструкцию, которая полностью фиксирует ноги: стопы, колени и поясницу, то есть можно передвигаться; там учат в туалет ходить без мочеприемника. При необходимости могут сделать операцию, и есть шанс встать на ноги, но это еще несколько миллионов. А здесь я врачам не нужен.
Квартиру Эдуарда и Нины в двухэтажной «деревяшке» летом признали непригодной для проживания инвалида I группы; теперь они надеются на скорое получение жилья на первом этаже по программе расселения инвалидов. А в возбуждении уголовного дела Эдуарду Николаевичу отказали — написали в постановлении, что он не состоял в трудовых отношениях, на стройку приходил в свободное время по своему желанию, а травму получил ввиду собственной неосторожности в результате несчастного случая.
— Наш случай можно назвать томской «зимней вишней» — это тема ответственности собственника здания, — говорит частнопрактикующий юрист Вячеслав Филиппов, представитель Эдуарда Кабаша. — Собственник любого имущества не только владеет им и извлекает из него полезные свойства — у него есть и много обязанностей, в том числе, обязанность по содержанию имущества, при невыполнении которой возникает ответственность вплоть до уголовной. Как мне известно, подобных дел в Томске не было. Однако ситуация в этой сфере ужасающая: собственники сносят здания без какого-либо контроля. Через два месяца после несчастного случая с Кабашом на этом же объекте при схожих обстоятельствах погиб молодой мужчина (подробнее об этом можно прочитать здесь). После двойной трагедии ситуация не изменилась, и в этой связи можно прогнозировать следующие жертвы.
По его словам, собственник здания радиотехнического завода, где получил травму Эдуард, бизнесмен Аминов, с одной стороны, делает полезное дело: покупает имущество бывших заводов — что-то сносит, а где-то делает офисы.
— Если взять радиотехнический завод на Мокрушина, то здесь нанимались помощники, которые, в свою очередь, нанимали случайных людей, занимавшихся сносом этого большого объекта, — рассказывает Вячеслав Павлович. — Но при этом никакая документация на снос не готовилась, никакая техника безопасности не соблюдалась — сносили, кто как умеет. Железные конструкции, балки — скелет любого здания. Сначала их спиливали, затем тяжелой техникой били в стену; стена падала — тут же люди поднимали кирпичи и складывали их на поддоны, чем Кабаш как раз и занимался.
Сложность ситуации заключается в том, что все было на словах — ни с кем не было заключено трудовых договоров, —объясняет юрист.
— Этим случаем занимался и следственный комитет, проводивший проверку по факту причинения вреда здоровью, и трудовая инспекция. Главным вопросом было: есть ли трудовые отношения, и если есть, то с кем. А Кабаш, собственно, и сам не знал, с кем. Знал только человека по имени Алексей, который платил ему деньги и показывал, что нужно делать.
Как уточняет Вячеслав Павлович, не все отношения по найму являются трудовыми. Если речь идет о выполнении определенной работы за плату, к примеру, выкопать колодец — это гражданско-правовые отношения: здесь нет трудовой дисциплины, распорядка дня, спецодежды и так далее. А Трудовой кодекс РФ дает защиту работникам и возлагает много ответственности на работодателей, поэтому последние и предпочитают избегать заключения трудовых договоров. Однако если человеку нужны деньги, чтобы на что-то жить, он соглашается на работу без трудового договора.
— В нашем случае трудовых отношений не было. Но у нас возник вопрос к собственнику здания: а как он обеспечил безопасность объекта и его сноса? И мы обратились в суд с иском к Аминову. В суде ответчик утверждал, что здания на момент несчастного случая уже не существовало. Его помощники пояснили суду, что они якобы видели за два месяца до этих событий, как объект снесли, и осталась лишь площадка, усыпанная камнями, кирпичами и остатками здания. Ответчик представил в суд документы о том, что здание еще весной сняли с учета на основании акта сноса.
Помощники владельца объекта, которые давали объяснения в Кировском районном суде, еще раньше в следственном комитете говорили, что занимались сносом объекта, то есть на момент несчастного случая он все же существовал, говорит юрист. Однако в суде они почему-то изменили показания. Кроме того, в суде собственник попытался переложить на них ответственность, так как непосредственно они нанимали рабочих.
— Те помощники — люди без имущества и финансов, и в суде они говорили, что готовы нести ответственность, но им нечем платить, — вспоминает Вячеслав Павлович. — А мы, с нашей стороны, доказывали, что в день получения Кабашом травмы здание завода еще стояло. У нас были свидетели, в том числе врач скорой помощи, выезжавший в тот день. Была фото- и видеосъемка объекта, сделанная СМИ спустя два месяца после случая с Эдуардом (репортаж о гибели другого работника на этом объекте). Но судья Кировского районного суда Лонь А.С. решила, что на момент несчастного случая с Кабашом здания завода не было, и отказала в иске. А суд апелляционной инстанции, вновь исследовав снимки и другие доказательства, решил, что объект был, и вынес судебный акт в нашу пользу. То есть в первой инстанции судья не увидела здание, а областной суд сказал: ну вот же оно! Что ж, судьи у нас порой бывают и «слепые», и «глухие»...
В пользу Эдуарда взыскали 2,5 миллиона рублей, из которых 500 тысяч — компенсация морального вреда, а два миллиона — компенсация сверх возмещения вреда (дополнительная ответственность собственника здания, сооружения).
— Полмиллиона — это за душевные волнения, как я называю, — говорит юрист. — Почему так мало? В нашем Отечестве всегда мало дают. На Западе подскользнулся человек в магазине — несколько миллионов за сломанную ногу получил. А у нас за тяжкие телесные повреждения дают до 700-800 тысяч рублей, за погибшего человека — 1,5-2,5 миллиона. Вот такие «цены». Еще два миллиона, которые присудили Кабашу, это компенсация сверх возмещения вреда: если владелец не обеспечил безопасность своего здания, то за тяжкие телесные повреждения, полученные вследствие его разрушения или повреждения, могут взыскать два миллиона рублей, а за погибшего человека — три миллиона. Дополнительная ответственность собственника появилась в законодательстве (статья 60 Градостроительного кодекса РФ) в 2010 году после случая в ночном клубе «Хромая лошадь» в Перми, когда погибло много людей. Тогда выяснилось, что в плане такой компенсации в законодательстве есть пробел.
По его словам, содержание зданий стоит собственникам больших денег, поэтому они экономят, иногда — на безопасности.
— В Томске многие деревянные двухэтажные дома опасны для жизни, но собственники — муниципалитет и частные лица — часто не обращают на это внимания. Даже эта дополнительная ответственность для них не стимул, чтобы следить за своими объектами. Все надеются, что ничего не случится.
Сейчас в Кировском районном суде рассматривается иск Эдуарда Кабаша к Аминову о взыскании утраченного дохода в связи с наступившей нетрудоспособностью. Также подан иск о взыскании минимального прожиточного минимума.
— У нас бесплатная медицина: Эдуарду поставили «скобочки» на позвоночник и выписали домой, сказали заниматься гимнастикой; хотя медицинская помощь в полном объеме могла бы поставить его на ноги. А обращение за помощью к депутатам, к сожалению, проблем не решает: люди просто не понимают, что депутаты сегодня ничего не могут сделать — только выслушать, как психоаналитики, и направить куда-то письма. Если он «хозяйственник», то может оказать какую-то финансовую помощь — вот, пожалуй, и все, — отмечает юрист. — Поэтому трудовые отношения — идеальный вариант: было бы легче доказывать, было бы уголовное наказание и компенсация побольше, и выплаты пошли бы со следующего месяца.
Как разъясняет Томское отделение Фонда социального страхования РФ (ФСС), застрахованные лица, то есть работающие по трудовому договору либо договору гражданско-правового характера, предметом которого является выполнение работ и (или) оказание услуг, либо по договору авторского заказа (если в соответствии с данными договорами заказчик обязан уплачивать страховые взносы в ФСС), и пострадавшие в результате несчастного случая на производстве или профессионального заболевания по закону имеют право на следующие виды обеспечения:
1) пособие по временной нетрудоспособности, назначаемое и выплачиваемое в связи со страховым случаем за счет средств на обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний;
2) страховые выплаты — единовременная и ежемесячные;
3) оплата дополнительных расходов, связанных с реабилитацией — медицинской, социальной и профессиональной — на основании рекомендаций программы реабилитации пострадавшего (медицинскую реабилитацию, профессиональное обучение и получение дополнительного профессионального образования, протезы, ортезы, технические средства реабилитации, транспортное средство и др.)
Граждане, не имеющие вышеуказанных договоров, не подлежат обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. Им рекомендуется обратиться в Государственную инспекцию труда в Томской области, в полномочия которой входит проведение проверки организации, где произошел несчастный случай, и принять меры для легализации трудовых отношений.
Иногда гражданину приходится доказывать наличие трудовых отношений в судебном порядке. Помощь от государства через ФСС таким лицам оказывается только в случаях, если доказаны в судебном порядке наличие трудовых отношений (или работодатель признал наличие де-факто трудовых отношений и легализовал их) и связь несчастного случая с производством и оформлены необходимые документы.
