Август о пяти ногах
В последние дни лета аналитики РБК подсчитали, что томичи «до зарплаты» назанимали в микрофинансовых организациях 195 миллионов рублей. То есть отдать придется больше полутора миллиардов, если учитывать, что минимальный процент, под который занимают граждане у МФО, — 730 %.
Официальные данные по задолженностям томичей различным финансовым организациям еще круче — 85 миллиардов. Долговая удавка затягивается так, что впору в петлю лезть, и прошедший август бьет рекорды по суицидам. Люди, как школьники, задумываются: как я провел лето, маленькую жизнь? Залез в долги, состарился, запутался в отношениях… А жизнь между тем кипит так, что горько осознавать свою непричастность к этому кипению. Все пошли за грибами, которых видимо-невидимо нынче, а я не пошел. Обязательно надо сходить и потеряться. Август 2015-го для этого — самый подходящий месяц, большой, раздольный, с жарой, холодами, дождями, бурями, шквалистыми и порывистыми ветрами….
Сто тысяч человек поехали на «Праздник Топора», несмотря на дождь и ветер, тысячи — на казачью «Братину» и малонародные «Этюды Севера», десятки тысяч посетили «Этнофорум» в парке «Околица», несмотря на холод. Дети грелись на огромной русской печке все выходные, взрослые смотрели кулинарные мастер-классы и «Этнофэшн», и вдруг как-то повернулось в мозгу, что быть русским — не самая плохая участь на земле.
Выходные по-русски — это здорово, если есть такие песни, такая кухня, такие наряды, такие девушки… В пестроте пермских юбок-посконок, в рубашке от Varvara, глядя на потрясающие аутентичные орнаменты передников из Питера, как-то понимаешь, что дьявол и правда носит Prada, пытаясь рассказать вам о великой традиции небесно-голубого цвета. Дьявол просто не знает, что ткали в российских деревнях девки 300, 400, 500 лет назад…
Новый логотип ТГУ, активно обсуждавшийся в августе, тоже, кстати, небесно-голубой, да поправят меня дизайнеры, не страдающие дальтонизмом. Копья переломаны в обсуждениях, осталось главное, что символизирует новое лого: стремление ТГУ меняться, становиться другим через «не могу» части томской академической общественности. Университет — это ж такой корабль, чтобы его развернуть, одного общежития «Парус» явно маловато.
Наконец-то его заселили полностью в августе, начали размещать внутри комбинат питания, который, верится, прервет традицию поголовного студенческого гастрита. Пресс-служба ТГУ в августе вообще бьет рекорды по будоражащим кровь новостям. Например, в «альма матер» будут готовить военных переводчиков с, прости господи, португальского. Что-то мне подсказывает, специалисты этого профиля будут жутко востребованы: Жозе Саромаго еще не весь переведен на русский гражданскими лицами.
В августе Томск попал в число регионов, неблагополучных с точки зрения выписки онкобольным лекарств от боли. Деликатность проблемы как-то мешает всем точно и ясно выразить ее суть. Ответить на вопросы:
— если томичи больше болеют онкозаболеваниями, чем в среднем по стране, то почему?
— если мы больше болеем, значит, мы должны получать больше обезболивающих, или нет?
— мы отказываем онкобольным в обезболивании, потому что у нас не хватает лекарств или потому что врачи боятся Госнаркоконтроля?
А вместо этого чиновники облздрава говорят, что проблема «не носит системный характер». Что это означает на человеческом языке? Можно ли заболев, не лечиться и просто получать обезболивающие?
Вот еще одна августовская жертва томской онкоаномалии: ушел из жизни журналист Максим Воронин, молодой парень, отец двоих детей уплыл в своей надувной лодке из знаменитого теперь телевизионного репортажа в туман и небытие. Не помогли сверхновые лекарства, помощь и поддержка родных и совсем далеких людей. Покойся с миром, Макс.
Раз уж начали за упокой, нельзя не сказать о потрясшей Томск и альпинистский мир трагедии на леднике Ак-Тру Алтая. Смерть четырех профессионалов-альпинистов от переохлаждения летом, пусть и на леднике Алтая, на не самом сложном маршруте, с пуховиком в рюкзаке, с исчезнувшей куда-то с ноги Алисы Ротановой «кошкой», потрясла томичей и оставила слишком много сложных вопросов, чтобы они остались без ответа. Тут спрашивают и про эффективность спасательной службы, и про альпинистскую дружбу и взаимовыручку. Не надо публично, но каждый сам себе может же ответить?
А что делать с эпидемией опасных для жизни селфи? Неужели молодые погибают, чтобы заработать пару десятков лайков в соцсетях? Случай в Приморье с томской туристкой, 15-летней девчонкой, просто из ряда вон: отбежала сфотографироваться перед отъездом на 30-метровом обрыве — и нет юной жизни…
Традиционно в пик строительного сезона приходят трагические вести со стройплощадок. Погибают рабочие от несоблюдения правил техники безопасности. Возможно потому, что, проходя мимо этих стройплощадок, все меньше слышишь родную речь. А какой смысл объяснять технику безопасности людям, которые русский язык не понимают? Поэтому возможно и не объясняют никому: ни нашим, ни вашим.
Еще одна застарелая проблема Томска обострилась в ушедшем августе и вообще этим летом. Что делать с городскими животными? В полумиллионном городе ни толкового зоопарка, ни приюта для бездомных собак, ни бесплатного центра передержки — нет индустрии милосердия к братьям нашим меньшим. Попытки создать самодеятельные зверинцы неизбежно заканчиваются драматично, как в «Гоаре», или вместе с энергией и жизнью энтузиастов. Между тем успех мини-фермы в той же «Околице», где все лето «паслись» дети и взрослые, говорит о том, что какой-то живой уголок в Томске нужен. Иначе живым уголком становится центральная площадь Ленина, где в августе замечен крупнорогатый скот. Зрелище, безусловно, достойное «умного города».
Цены на бензин и не думали останавливаться в августе, ползли вверх, в отличие от цены на нефть, которая падала, и УФАС оставалось только фиксировать это чудесное противоречие. Тот же УФАС по инициативе женщин-активисток в августе наложил штраф на одну томскую компанию, которая в свое рекламе использовала образ вилки с пельменем, заложенной в соблазнительное декольте. Соглашаясь, в принципе, с решением антимонопольщиков, хотелось бы, чтобы наши феминистки все-таки смотрели меньше порнухи. У некоторых неиспорченных мужчин вилка с пельменем между женских грудей ассоциируется только с вилкой, пельменем и женской грудью. С настоящими грудью и пельменями, а не сделанными из бог знает чего.
С настоящими продуктами массового потребления нынче вообще беда. Вот красноярские эксперты изучили состав томских сосисок и впервые за все время наблюдения констатировали: мяса и других натуральных компонентов в них почти нет. А это как минимум нечестно по отношению к потребителю. Поэтому фестиваль «ЧестФест» под девизом «Честные — местные» неожиданно даже для организаторов имел успех в августе. Теперь надо масштабировать успех от кондитерских изделий и сувениров, переходить к настоящим местным ноу-хау и поддержать их. Например, успешный фестиваль честной уличной культуры «StreetVision» в этом августе остался без поддержки и был отменен, а вот кастрированные до одного спектакля гастроли МХТ имени Чехова в Томске прошли. Смешно даже сравнивать афишу современную и 30-летней давности, когда МХТ был в Томске в предпоследний раз.
В августе стало заметно, что скоро в Томске выборы. Причем заметно благодаря уличной наружной рекламе. У главной команды, претендующей на победу, разноцветные лица и иногда такие, что хочется сказать спасибо дизайнерам и типографским работникам, смешивающим краску. Впрочем, интриги, видимо, особой не будет, несмотря на лица. В августе намечалось что-то интересное в Первомайском районе, но стараниями избиркома все пройдет нормально. А то представьте, на одном округе могли встретится совершенно случайно люди с такими прекрасными томскими фамилиями как Приставко, Приставка, Гречман… Вы верите в совпадения? Вот и избирком не поверил.
Губернатор Сергей Жвачкин в августе стряхнул пыль с давней истории по созданию в Томске центра ядерной медицины и выделил деньги на проектирование школы танцев «ЮДИ», куда стоит очередь из желающих попасть. «У похода есть начало» вслед за детской песенкой говорим мы, главное чтобы и конец был.
Мэрия приступила к планомерной активизации городских общественных пространств с помощью чудес ландшафтного дизайна и народного прикладного творчества, но официальная фантазия дальше фонтанов на гранитном пьедестале пока не разыгрывается. А между тем ни одного ландшафтного парка в Томске как не было, так и нет, как будто нет Ботанического сада, Университетской рощи, нет традиций, школы зеленого строительства, как будто не работает кедровый питомник в Калтае, где японские бансаисты плачут, глядя на карликовые кедры…
Буйный и противоречивый выдался август, как конь о пяти ногах под Ермаком, скульптуру которого активно обсуждала в последний месяц лета томская общественность. Встречу со смертью ли, с жизнью ли символизирует композиция у газпромовского спорткомплекса, непонятно. Понятно лишь, что август, в отличие от кинетического песка, производство которого наладили в Томске, ушел как сквозь пальцы, как ушло лето.
