Руки надо мыть

Депутат Руденко будет с нами еще год. Потом мы его забудем вместе с Чуприным, Мамонтовым и Байрамовым

История с депутатом Руденко, которая ничем не закончилась, объясняет все о конструкции власти в городе и гендерных признаках этой самой власти. В истории с депутатом Руденко японцы на десятом месте. Это только местная история, и к японцам, МИДу и Курилам она не имеет никакого отношения. Он мог нахамить монголам, венграм, а при большом желании и дагестанцам. Но это все равно не имело бы никакого национального подтекста, кроме того, который культивирует сам депутат, — хамство.

Депутат думы Томска Степан Руденко не ошибся дверью, когда в кабаке воспитывал японцев. За Курилы я бы тоже им объяснил, как надо. Есть, что сказать. В этом смысле Степа палку не перегибал.

Палку перегнул начальник профильного департамента «белого» дома, который вместо того, чтобы дать Руденко «в дыню» за обиженную подчиненную, побежал жаловаться на него губернатору. Проще говоря, этот вопрос надо было решать по-мужски, а не по протоколу. Руденко послал сотрудницу департамента на три известные буквы. Ну или ей показалось, что послал, поскольку орала музыка. Это не важно. Важно другое. Если ты хочешь защитить женщину, сначала в любом случае в морду, а потом, если тоска смертная, а женщина некрасивая, уже по протоколу. Такой закон жизни.

На комиссии по этике ему дали возможность извиниться, но тот заблудился и опять вспомнил про Курилы. Его пытались воспитать. В обмен на уход из думы ему, насколько я знаю, была предложена какая-то разумная материальная компенсация, поддержка в вопросе трудоустройства и обещанием разумно отнестись к выдвижению через год. Но Руденко решил, что этот год дороже, чем за него предлагают.

Теперь у Руденко волчий билет. Он остался в думе. Но его все равно выгнали из клуба, где можно участвовать в принятии решений. Он проходит фэйс-контроль в мэрию, но дальше уже не проходит никуда. Его выгнали из клуба навсегда, и это означает, что даже те спонсоры, которые ему помогали, имеют теперь полное моральное право послать Руденко туда, куда он послал сотрудницу «белого» дома в кабаке.

Руденко пригодился на подпевках сначала Макарову, потом Николайчуку. Его грели. В блатном мире таких называют «на доверии». Он выполнял разные поручения, в основном неприятные, но денег на этом особо никогда не зарабатывал. В том смысле, что собственного бизнеса у Руденко никогда не было, и тех редких сбережений, которые появлялись у него после кратковременных соитий с легитимной властью по принуждению, ему в принципе хватало на дешевый костюм и часы из перехода.

Руденко больше не нужен. И через год он сам пойдет в переход продавать собственные часы. Потому что он ничего не умеет делать в жизни. Он не пригодился никому так, чтобы быть нужным наверняка. Лет десять назад я его встретил в сортире ночного клуба. Он протянул ладошку, чтобы поздороваться, на что я ответил, что сначала должен вымыть руки. Он сказал, что не надо. Потом его приняли в «Единую Россию».

Вместе с Руденко из публичной политики выходят в тираж все, кого грела старая власть в городе и в «белом» доме. Строительный бизнес выходит из будущей думы Томска практически в полном составе. Чуприн, Мамонтов, Байрамов досиживают год — и свободны. В думе следующего созыва их не будет. Соответственно, бизнес этих людей будет тоже скромнее, без учета возможностей, которые давала близость к власти.

Эти ребята не хамили японцам. По крайней мере, я об этом не слышал. Зато у горожан есть к этим людям вопросы, которые не связаны с островами Курильской гряды. Поэтому эти ребята тоже больше не в клубе, хотя формально год досиживают спокойно. Мэр не берет их в новую думу, потому что они трогали старую. Надо мыть руки.

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора