Победило кино «с сиськами»
Кинематографическая история у Томска — скромная. Намного скромнее, чем у Новосибирска, где была знаменитая Западно-Сибирская телестудия, и тем более — у Екатеринбурга, где работала Государственная свердловская киностудия. И вдруг Томск становится местом проведения межрегионального фестиваля «Скорофильм», цель которого — найти новых, креативно мыслящих режиссеров кино, операторов, актеров среди местной молодежи.
«Вдруг» объясняется тем, что организатором «Скорофильма» выступил Сибирский филиал Государственного центра современного искусства, который начал действовать в Томске с марта. Руководителям филиала просто захотелось приобщить город к современному кинематографу. По словам директора филиала Анны Терешковой, фестиваль короткометражного кино — достойное завершение творческой линии центра. Напомним, началась она с «Анатомии балета», фотовыставки Евгения Иванова, и продолжилось знакомством как с авангардным искусством начала ХХ века, так и с андеграундным фото и видеоартом конца ХХ-начала XXI столетия, а также с актуально-постмодернистской живописью и графикой сибирских художников. И вот новый поворот в деле приобщения жителей научно-образовательного центра Сибири к современному искусству.
К участию приглашались любительские студии. Оценивать работу непрофессионалов предложено было артистам театра и кино — Евгению Сытому и Владимиру Коробейникову и режиссеру Борису Хлебникову («Коктебель», «Свободное плавание», «Пока ночь не разлучит», «Долгая счастливая жизнь»). В этом сочетании и заключена особенность «Скорофильма»: профессионалам интересны свежие идеи, когда кино не по правилам снято, а любителям важны оценки авторитетных людей. По предложению куратора томского филиала, художника Вячеслава Мизина (арт-группа «Синие носы») фестиваль принял форму киночемпионата. Именно в таком формате он проходил в Кемерово, Новосибирске и в таком же состязательном ключе должен был пройти в Томске с 13 по 21 декабря.
И он прошел. Жюри приехало, оценило, вручило призы. Внешне все параметры феста были соблюдены: пресс-конференция, бонусный показ фильма Бориса Хлебникова «Пока ночь не разлучит» в «Аэлите», его обсуждение и беседа с режиссером, и, наконец, собственно показ конкурсных буктрейлеров, подведение итогов… Вот только соревнования фактически не случилось. Условия фестиваля выполнили только три команды — две из Томска, одна из Северска.
Выбор небогатый, да и результат сильно обескуражил арбитров. Вячеслав Мизин, человек прямой и открытый, рубанул с плеча: «Двойка фестивалю! Нет, кол! Мы вам привезли серьезных людей, все по-взрослому, а вы нам предъявляете какой-то детсадовский уровень. Значит, здесь, в Томске, «Скорофильм» делать не надо. Кемерову нужен киночемпионат, Новосибирску тоже, а вам нет». Борис Хлебников, человек мягкий и интеллигентный, был в оценках более лоялен: «Это не Томску «двойка», а оргкомитету, который не сумел внятно донести до участников условия конкурса и сделать правильный отбор. И еще я понял: нужна лаборатория. Дней на пять, чтобы разобрать все ключевые моменты: выбор идеи, написание сценария, съемка, монтаж… Я готов приехать».
Так обо что же споткнулся Томск — об условия, отсутствие традиций и материальной базы? Или мало у нас талантливых «самих себе режиссеров»?
Фактор времени в этом чемпионате, пожалуй, был основным. Чтобы за 40 секунд языком кинематографа убедить зрителей, что нужно обязательно прочесть «Метаморфозы» Апулея, «Ярость» Рушди или «Записки велосипедиста» Бирна, нужно как минимум знать содержание книг. Круг чтения организаторы фестиваля ограничили списком из десяти произведений неслабых писателей: «В прекрасном и яростном мире» Платонова, «Конармия» Бабеля, «Мушка» Павича, «Игрок» Достоевского, «Комедианты» Грина, «Козлиная песнь» Вагинова, «Прованс навсегда» Мейла и три поименованных выше книги Апулея, Рушди и Бирна. Неслучайно слоганом фестиваля стал призыв: «120 часов — читай». Но прочесть — одно дело, другое — сочинить сценарий буктрейлера, снять, смонтировать и выложить на видеохостинг YouTube.com ролики. И все за 120 часов, с 13:00 13-го до 13:00 18 декабря. И все за счет своих ресурсов.
Практически три ролика делались «на коленке», то есть дома или искались дружеские студии, которые бы пустили бесплатно. Олег Рудковский, хэдлайнер одной из команд, например, выражал признательность Old man studio & zu swa. Зрители, пришедшие 21 декабря в «Аэлиту» на финал чемпионата, всю закулисную эпопею не знали. Никакой истории «кино про кино» не было ни рассказано, ни показано. Хотя на пресс-конференции Вячеслав Мизин, отвечая на вопрос, могут ли зрители наблюдать процесс создания фильмов, обещал подумать над изменением формата чемпионата. Болельщикам, как и судьям, был сразу предъявлен результат. Три томских трейлера оргкомитет решил усилить семнадцатью новосибирскими роликами. Иначе весь показ завершился бы через две минуты.
«Кино — это не прикладная вещь», — скажет после просмотра режиссер Хлебников, имея в виду, что и буктрейлер можно снять не как рекламу, а как игру в буктрейлер. Игры со смыслами и образами в томских роликах, возможно, не достает. Их авторы пошли другим путем — путем визуализации прямых и непрямых ассоциаций, вызванных названием произведений.
Группа Максима Максимова из Северска выбрала сатирический роман «Ярость» Салмана Рушди. В России Рушди читают избранные, зато слышали о нем многие. Автор скандально известных «Сатанинских стихов» в романе 2001 года представляет шарж на американское общество начала XXI века. Максимов сотоварищи строит символический визуальный ряд с помощью монтажа черно-белых футажей от Artbeats: неспокойное море (ярость только закипает?), вид Нью-Йорка сверху (объект ярости?), мужчина в темноте, в сидящий спиной к монитору со стаканом с виски (человек, испытывающий ярость?), мифологические фурии (богини ярости) терзают человека (переживания героя?), и снова Нью-Йорк и закрывающийся на глазах цветок амариллиса. Картинка красивая, в чем-то даже завораживающая, но, к сожалению, никак не соотносящаяся с сатирическим пафосом книги. Ролик рождает ощущение холодной красоты американского мегаполиса, но не желание прочитать о том, как профессор философии, превратившись в телевизионного магната, желает спрятаться во чреве Нью-Йорка от внутренней ярости.
Зато отчетливая ирония присутствует в трейлере «Записки велосипедиста» Дэвида Бирна, легендарного музыканта, актера, художника и любителя путешествий. Роман Дваладзе сделал пародию на путешествия оскароносного велосипедиста. Развитие сюжета идет по поверхностному плану ассоциаций: по заснеженному городу, сильно похожему на Томск, шагает парень, где-то на трассе его ждет велосипед. Загадочная, как будущее, девушка побуждает к действию. «Проснись и возьми велосипед», — говорит она по-английски. Герой-путешественник садится на велосипед и пытается проторить себе дорогу в рыхлом и пушистом снегу. Пока он крутит педали, звучит песня «Road to Nowhere». Дорога, действительно, в никуда: велосипедист падает и обсыпает себя снежком… Стоит ли читать книгу о том, как можно переделать мир, если дорога — в никуда?
Третий ролик выстроен более агрессивно, но и не банально: видеоряд не является иллюстрацией звукоряда, но создает свой дополнительный сюжет. Определить жанр, в котором снят трейлер, можно через оксюморон: это интеллектуальный трэш. Человек, знакомый с античной литературой и культурой, считывает символы легко. Представитель молодежной субкультуры обнаружит знаки, знакомые ему и музыке, и в тексте, и в картинке. Метаморфозы происходят не только с апулеевским ослом, о перипетиях которого в стиле рэп повествует «баклан» в черной вязаной шапочке, но и с сознанием зрителей. Оно пульсирует в том же ритме, в котором на экране то появляется, то пропадает обнаженная женская грудь на черно-красном фоне. Голая грудь — символ красоты? Или свободы? Эмблема античности? Или секса? Если девушка — Психея, то кто рэпер? Осел? Агрессивная пропаганда чтения — хорошо или плохо? Интеллектуальный трэш — вывернутый наизнанку стереотип? В отличие от предыдущих трейлеров в этом есть отчетливый призыв читать. Уж если «баклан» с книжкой (на молодежном слэнге «баклан» — хулиган) говорит: «открой рот», то как минимум стоит взять в руки «Метаморфозы, или Золотого осла» Луция Апулея.
«Апулея выбрали сразу, потому что я его читал в университете», — после просмотра признался Олег Рудковский, хэдлайнер третьей команды. — «Пятнадцатого числа мы поняли, что отснятый материал никуда не годится. И стали думать. Апулей — это античность, классика, ее легко интерпретировать. Но мы не хотели делать унылое г…но. Поэтому историю превращений осла мы рассказали в стиле моей любимой группы «Кровосток». У Апулея про секс, и у «Кровостока» про секс. Апулей был негром. А кто сегодня «негр»? Это «баклан». Поэтому рэп читает парень в шапке».
Следуя таким параллелям и ассоциациям, они и сделали ролик, который набрал наибольшее количество баллов. Когда подошло время объявлять победителей, Евгений Сытый, которому выпала такая участь, сказал просто: «Победило кино с сиськами».
И было понятно, «сиськи» — это символ масс-культуры, и это плохо, но «сиськи» — это сильный образ, и это хорошо. Если в искусстве есть грань между «плохо» и «хорошо», то как оценивать произведение, которое возникает на границе этих понятий?
Так почему в Томске провалился фестиваль «Скорофильм»? Правильного ответа я не знаю. Признаюсь, мне не дает покоя другой вопрос: почему чтение в интерпретации многих авторов буктрейлеров, особенно из Новосибирска, так прочно увязывается с темой насилия? В одном из роликов идет допрос героя с применением пыток. Жертву заставляют глядеть в глаза Пастернаку, то есть на портретное фото на стене, и постоянно внушают: «Читать будешь, пока не полюбишь».