Трагедия как экзамен

Пятница, 30-е. После событий, произошедших на Сибирской, 33, эта дата ассоциируется с кошмаром: куда там пятнице, 13-му. И стандартный для Томска журналистский гундеж на тему «ну хоть бы что-нибудь случилось» прекратился наверняка очень надолго. Не потому, что новостей теперь — писать-не переписать, а потому, что слишком дорогой ценой обошлись эти новости.

Три погибших женщины. Зинаида Жихарева и Наталья Милаева, которые снимали комнаты в квартире на десятом этаже — она расположена прямо над той, где во время монтажа натяжных потолков произошел взрыв. Елена Огинская, хозяйка той самой квартиры, где шел ремонт. Сегодня, после 11 суток, проведенных в реанимации, она скончалась от осложнений ожоговой болезни. Еще есть больше десяти пострадавших — и это лишь те, что были госпитализированы. И почти 150 человек, чьи квартиры разрушены взрывом, сгорели или были залиты водой при тушении пожара.

Взрыв

— Мы с мужем и моей мамой были дома, — вспоминает Татьяна Мартынова. — Услышали сильный хлопок, почувствовали, как трясется дом. Наша квартира находится на третьем этаже, но тряхануло нас прилично. Полетели все стекла. Перепугалась я страшно. Тут же соседи начали выбегать из квартир, кричали: «Что случилось?». Мы с мужем раздетые выскочили на улицу. Пожара еще не было, только часть стен наверху рухнула. Муж закричал: «Бежим, возьмем хотя бы документы». Мы буквально за 30 секунд заскочили обратно в квартиру, схватили деньги и документы, накинули пальто. Я начала звонить, набрала 02. Мне ответили: «Вы с Сибирской? Мы все знаем, службы к вам выезжают». После этого мы снова выбежали на улицу. И вот в этот момент рухнула еще одна стена, и начался пожар. Все происходило очень быстро, может, в течение пяти-семи минут. Было жутко, сверху летели обломки… Словами это не опишешь, такое надо пережить, чтобы понять, как было страшно. Я видела, как выбегал обгоревший мужчина, кричал «Вызовите «скорую»!»…

— Я видел взрыв. Находился в четырех метрах от окна, когда это случилось. Сразу подбежал посмотреть, обломки сыпались на моих глазах, — рассказывает очевидец трагедии Александр Стальченко. Он врач, работает в клинике, которая расположена в доме напротив Сибирской, 33.

— Огня сначала вообще не было, потом появился маленький в одной комнате, а затем стал разрастаться и охватил все на свете. Люди из этого дома прибежали к нам в клинику. Они были в шоке, в истерике, и мы отпаивали, успокаивали их, как могли, — продолжает Стальченко. — Пожарные приехали нескоро: примерно на 20-й или даже 25-й минуте. Тушить огонь начали и вовсе через 55 минут после взрыва. Во-первых, так случилось потому, что сложно было подъехать к дому. Там все было перегорожено припаркованными автомобилями. К тому же, в этом районе постоянные пробки. Ну, а во-вторых, сначала подъехали не машины, которые были нужны. Потом уже, конечно, приехали с лестницами, начали снимать людей. И еще оказалось, что воды не было, никак не могли начать тушить. Чувствовалась, в общем, некая растерянность…

— Знаете, после того, как появились такие свидетельства очевидцев, была проведена проверка, — возражает и. о. начальника пресс-службы МЧС Евгений Пинчуков. — Прослушивались записи переговоров по рациям. Уже установлено документально, что сообщения о ЧП на Сибирской начали поступать в 15:22. Через минуту после этого все службы выехали на место. В итоге «скорая» прибыла туда через шесть минут, пожарные — через семь. Ну а тушить, действительно, начали позднее: мешали стоящие во дворе машины. Некоторые из них располагались прямо на пожарных гидрантах, приходилось их вручную оттаскивать.

— И «скорая», и пожарные приехали очень быстро, — вступается за спасителей Татьяна Мартынова. — Просто, когда люди в шоковом состоянии, для них минута длится, как час. И потом, мы же в этих делах ничего не понимаем: вот вроде пожарные стоят, а огонь не тушат. А они же людей из дома спасали, обследовали все, чтобы погибших было меньше. По лестницам помогали спуститься жителям верхних этажей. Мою старенькую маму, она парализована, тоже вытащили...

Семь чудес для Димы Терентьева

Этого двухлетнего мальчугана после событий на Сибирской горожане стали называть «космонавтом». История Димки и в самом деле по-неземному фантастическая. Выброшенный взрывной волной с девятого этажа — все из той же квартиры, где рванул газовый баллон, он приземлился в сугроб, а уже через несколько секунд был найден там сотрудниками фирмы из соседнего дома.

— Мы не видели, как падал ребенок, увидели только, что полетели окна, решетки, тряпки. Побежали посмотреть, что произошло. Все стояли у той стороны дома, на которую выходят подъезды. А одному мужчине, просто прохожему, жена сказала: «Давай проверим, что с другой стороны». Наши парни тоже туда побежали. Так и увидели, что в сугробе лежит ребенок. Девушка, которая у нас этажом ниже работает, пуховик с себя сняла, надели его на этого мальчика и принесли к нам в офис. Он был в сознании, только очень испуган, плакал, звал маму… Мы давай его успокаивать, обтирать, кто-то из нас побежал в клинику «Сибирская», позвать врача. Все это произошло в считанные секунды, но тогда казалось, что прошла целая вечность, — рассказывает Елена Сорокина, сотрудница той самой фирмы, где отогревали Диму.

— За мной прибежал продавец из компании «Теплотехника», сказал, что у них находится пострадавший ребенок, — продолжает медик Александр Стальченко. — Я, когда кинулся туда, не знал, какая помощь потребуется малышу, так что, увидев его, очень обрадовался. Требовалось лишь обработать рану, которая у него была, и оградить мальчика от посторонних, чтобы не было ненужного вмешательства. А то девушки уже собирались мыть и кормить найденного мальчугана. Оно понятно: он был грязный, в саже… Но кожные покровы на месте происшествия следует оберегать, не прикасаться к ним лишний раз. А потом Диму увезли в детскую больницу № 4.

— Вообще, моя роль в его спасении — маленькая, всего лишь одно из ряда чудесных, счастливых совпадений, которые помогли выжить этому ребенку… Первое чудо — я видел разные травмы у детей за свою хирургическую практику. И со второго, и с первого этажей ребятишки падали и получали тяжелые повреждения. А тут — падение с девятого этажа, и всего лишь переохлаждение, небольшие ожоги да поверхностные раны, одна только глубокая на руке… Второе — ушиба головного мозга у Димы не было, ушиб внутренних органов в больнице тоже исключили. Третье чудо — что его тут же увидели, подняли и занесли в магазин. Четвертое — что ему человек дал свою куртку дорогущую, в которую он был завернут. Пятое — что сотрудники магазина вспомнили, что рядом есть клиника, и позвали меня. Шестое — так получилось, что позвали именно того врача, который 20 лет отработал в детской больнице № 4, был заведующим отделением. Седьмое чудо — быстро приехала скорая помощь. Словом, колоссальное стечение всех обстоятельств…

Этот разговор с Александром Стальченко мы вели в прошлую пятницу. И оба надеялись: произойдет для Димы Терентьева и восьмое чудо — выживет и выздоровеет его мама, Елена Огинская. Ведь она уже знала, что ее малыш, которого она безуспешно искала в горящей квартире, цел и практически невредим… Безумно жаль, что этого чуда не произошло. Земля пухом вам, Лена, и двум другим погибшим девушкам. А тем, кто остается в больницах, — здоровья и удачи.

Проверка на человечность

То, что произошло на Сибирской, 33, стало определенным тестом для каждого из нас. Для пожарных, медиков и полиции это была проверка на оперативность. Для властей — на способность контролировать происходящее и быстро предоставить всю необходимую организационную, материальную и психологическую помощь пострадавшим, семьям погибших и оставшимся без крова. А для всех нас вместе взятых это — экзамен на неравнодушие и сострадание. Мы сдали эти экзамены. Как хочется, чтобы переэкзаменовки никогда не последовало…

— Очень быстро среагировали администрации города и области, и соцзащита, и горздрав, — не сдерживает слез благодарности Татьяна Мартынова. — Огромное им всем спасибо, просто молодцы они. Мороз был страшный, и власти тут же автобусы вызвали, чтобы люди не замерзли. Мы туда все греться бегали. Потом в школе и питание организовали, и постель. Теперь вот материальную помощь нам предоставили и квартиры отличные. В свои-то мы попадем только недели через две, когда на верхних этажах сделают укрепления, да и то, чтобы только какие-то вещи необходимые взять. А вообще весь ремонт, говорят, займет до трех месяцев. А люди-то как помогли! Вещами все забито, нам все дали — от ложки до тапочек. Как после этого можно говорить, что люди злые?