Полюби, губернатор, историю...

Туризм становится новой «фишкой» нашей страны, а, значит, и Томска, первым поддерживающего все великие начинания. Правда, что мы можем показывать туристам, кроме мифического шелкового пути и уникально-недоступных васюганских болот, никто во власти не знает. Видимо, поэтому интерес к деревянному зодчеству начал просыпаться вновь. Самому зодчеству это очень даже на руку: новая «фишка» сулит немалые средства, которые можно «выдоить» из федерации под этот бренд.

Бренд, правда, пребывает пока не в лучшем состоянии, и, как отмечают сами чиновники, показывать гостям особо нечего. Если в 90-е годы Томск считался чуть ли не самым перспективным «деревянным городом» в России, что даже было специально отмечено в международном туристическом справочнике «The Lonely Planet», то в последние 20 лет все стало очень плохо: деревянные дома сносились, сжигались, а весь исторический центр города был просто изуродован. В итоге сегодня есть несколько десятков отреставрированных домов, но ни одного цельного туристического маршрута ни из улицы Кузнецова, ни из улицы Дзержинского пока еще не вышло.

Причин тому оказалось много. Ну, во-первых, до кризиса финасировалась вся реставрация исключительно областью, так как идеологом программы выступал сам губернатор. Городскому бюджету предложили паритет лишь с 2009 года — по 70 миллионов ежегодно планировалось выделять на деревянное зодчество с каждой стороны. Но именно в этот же год финансирование практически и прекратилось. Вместо запланированных 14 объектов было отреставрировано только три (Красноармейская, 67/1, Вершинина, 12, и Красноармейская, 72). Первые два здания область отреставрировала самостоятельно («Закотнову денег больше давать не буду!» — заявил Кресс — и Закотнова вскоре уволили), а одно здание сделал «Томск исторический» (уже под началом Натальи Лисовской) — на этот раз на деньги городского бюджета.

Затем для деревянной архитектуры наступила «кома»: вроде оставлена умирать, но пока дышит. Ценные здания сгорали и шли под снос под улыбки потирающих руки строителей-депутатов. Казалось бы, окончательно впавшая в апатию и безнадегу общественность все-таки сумела в последний раз взбудоражить губернатора, напомнив ему, что главный защитник деревянного зодчества — он, и Кресс, скрипнув зубами, заявил, что от своих обещаний отказываться не будет. Но и город не должен стоять в стороне, лишь осваивая областные деньги.

Правда, к плановым работам по реставрации деревянных зданий город оказался не готов. Формально городская целевая программа сохранения деревянного зодчества была утверждена еще в 2008 году, но по факту не финансировалась. Что, собственно, сильно не удивляет при обилии в гордуме строителей, которым это самое зодчество как кость в горле. Вот на освоение «левобережки» — это да, деньги надо изыскивать любым путем, даже снимая их с ремонта школ и садов. Потому сохранять и ремонтировать деревяшки пришлось исподтишка, через программу по капремонта жилья. Разумеется, при таком подходе о создании туристических маршрутов не могло быть и речи: в программу капремонта попадает то, что требует срочного ремонта. Зато городской бюджет, наконец, стал выделять на деревянную архитектуру целевые деньги — что тоже немало.

Уходящий с поста губернатора Виктор Кресс благословил новый подход и пообещал выделить из областного бюджета 60 миллионов на завершение реставрации улицы Дзержинского. Успел выделить 16. И все. Губернатор сменился, началась кадровая чехарда, и вся система по сохранению деревянной архитектуры опять обрушилась.

Продолжается эта практика и по сей день. Правда, впереди замаячили некоторые перспективы. Ну, например, вице-мэр Евгений Паршуто на этой неделе — после презентации обновленной программы сохранения — пообещал на реставрацию 20 миллионов. Это вместо неполных пяти, которые надеялся получить с его помощью председатель городского комитета по сохранению исторического наследия Никита Кирсанов. Еще одна радужная перспектива — в виде вышеназванного туризма. Правда, для этого деревянное зодчество должно сначала понравиться всем. И новому губернатору, который как-то не в восторге оказался от деревянной резиденции на Белинского, потому решил прикупить себе каменные хоромы от газовиков. И его замам, ищущим на чтобы эдакое выцыганить деньги у Москвы. Ну и в конце концов, гостям очередного инновационного форума, который, глядишь, все же состоится после годичного периода застоя.

Поэтому обновленную программу по зодчеству и заточили под это «понравиться». В первую очередь предлагается ремонтировать дома на незаконченных участках улиц Дзержинского, Гагарина и Кузнецова, а также дома, расположенные вдоль главных улиц Томска — на проспектах Ленина, Фрунзе, улицах Кирова, Красноармейской и Пушкина. Плюс на улицах, куда заглядывают пешеходы. Например, улица Советская, которая еще не совсем потеряла шанс стать пешеходной. По подсчетам Никиты Кирсанова, всего на таких улицах находится 112 неотремонтированных муниципальных зданий. Это те дома, которые все время находятся на виду — их видят пассажиры общественного транспорта и пешеходы. Сегодня они производят депрессивное впечатление, но если привести их в порядок, да еще сделать благоустройство, посадить газоны и поставить скамейки, центр города буквально преобразится. Все это предстоит сделать за семь лет.

В планах второй очереди реставрации — все то, о чем идет речь последнее десятилетие. Это и Татарская слобода, и полусгнившее и сгоревшее Болото с проектом по созданию в нем экскурсионного заповедника, и Заозерье. Эти районы планируется по-прежнему поддерживать с помощью программ капитального ремонта, одновременно готовить архитектурные концепции и мастер-планы по развитию этих зон. И надеяться на федеральные деньги, обещанные на развитие туризма.

С 2014 по 2016 годы новой программой планируется охватить полсотни домов, постепенно наращивая финансирование с 80 до 160 миллионов ежегодно. Наступающий же 2013-й, скорее всего, будет годом затишья и подготовки планировочной документации. И все, что остается, — это уповать на программу капитального ремонта-2013, в которую удалось впихнуть полтора десятка исторических домов, да на начавшуюся наконец консервацию расселенных зданий.