Мнения: оппозиция на распутье

Протестные акции оппозиционеров стали привлекать все меньше участников. Народные гуляния, флешмобы, одиночные пикеты, демонстрации, митинги — их участниками становятся, как правило, лишь сами представители политических движений и партий. Те, кого называют народ, перестали интересоваться такими формами борьбы с монополией во власти. Почему так произошло, и что будет дальше? Какова судьба оппозиции? Есть ли еще возможность что-то изменить, и если да, то каким путем надо двигаться? Ответить на эти вопросы мы попросили и представителей оппозиции, и тех, кто занимает кабинеты власти, и независимых экспертов.
Ойбек Артыков, член регионального политсовета ОДД «Солидарность»:

— Причина спада интереса в обществе к формам мирного гражданского протеста связана с несколькими обстоятельствами. Какая-то часть людей разочаровалась, думая, что все это бесполезно, так как власти просто не способны на нормальный диалог. Возможно, теперь эти люди дрейфуют в сторону радикализации, то есть могут пойти на деструктивные способы противостояния власти, которые потом подадут как провокацию. Вторая категория людей — это те, кто уже решил менять место жительства. При всей своей любви к родине они вынуждены думать об иммиграции. Это утечка умов, и вина за это лежит на наших властях, которые создали такую ситуацию. Еще есть те, кто поддался на те посулы, которые звучали из Кремля и других властных коридоров. Людям пообещали либерализацию, и они решили, что все, чего можно было достичь, достигнуто. Ну, и четвертая категория людей — те, кто просто шел на поводу у моды. В декабре это было круто — выйти на площадь и крикнуть: «Долой «ЕдРо»!», «Путин — вор» и прочее. А потом это людям наскучило.

К сожалению, проблема осталась. И власть, продолжая совершать ошибки, сама вернет к акциям протеста тех людей, которые сейчас от них отошли. Людей выведет на улицы повышение тарифов в условиях снижения общего уровня жизни. Можно предполагать, что это произойдет уже осенью-зимой. Что делать дальше? Считаю, надо наращивать ненасильственный протест. Я бы посоветовал людям не отчаиваться, не разочаровываться, а последовательно и упорно продолжать различные ненасильственные акции. Это может быть, например, обструкция тех лиц, которые являются наиболее сильными раздражителями для общества как исполнители и авторы наиболее вопиющих нарушений закона. Нам нужно общественное давление на власть, и мы на это способны. Конечно, это дело не одного месяца и может даже не одного года.

— Да, многие протестные акции не носят массового характера, и, на первый взгляд, народу они
не интересны. Но лишь на первый взгляд! Вспомните странные прогулки с белыми бантиками, вспомните трудно представимые трезвому человеку одинаковые по смыслу речи, произносимые с похожих трибун Ксюшей Собчак и Борисом Немцовым, Владимиром Рыжковым и Леонидом Парфеновым, Григорием Явлинским и Михаилом Прохоровым. Ведь если убрать из этих речей политическую трескотню, то суть одна: ораторы всего-то не верят Чурову и не хотят Путина. Вот и весь запал, вся страсть, вся стратегия и тактика.

Люди не забыли призывов Явлинского проявить максимум жестокости в подавлении митингующих москвичей, требования Немцова «Давите их, времени нет!», желания Прохорова увеличить рабочую неделю, безнравственные мечты Собчак о превращение страны в подобие «Дома-2». А вся идеология этих вождей — смена одних олигархов другими. Нынешние уже хапнули свое, дайте теперь мне, я лучше! Отдайте власть мне, любимому, только не отдавайте ее народу, не вспоминайте Советов или — совсем кошмар! — коммунистов. Вот и все.

Не пойду я на митинг, главное требование которого — укрепление «цивилизованного капитализма». Нет такового в природе, и быть не может. Не хочу никого обидеть, но большинство участников разносортных демонстраций минувшей зимы, будучи нередко лично вполне порядочными и достойными людьми, сделали все возможное для выпускания протестного пара не в локомотив истории, а в свисток. А тот, кто хоть чуть-чуть знает законы развития общества, не станет тратить своих сил на усиление громкости этого свистка, на фактическую поддержку нынешней антинародной системы.

Приходится признать, что беда сегодняшних оппозиционных сил — в отсутствии настоящей современной революционной теории, в нехватке тех, кто в состоянии творить такую теорию. Впрочем, это две стороны одной медали. И я уверен, что наш народ если не завтра, то послезавтра, выдвинет из своей среды настоящих революционеров, владеющих наукой, понятных большинству народа, способных повести народ за собой. Так в истории было всегда, так будет и в XXI веке. Народ ждет таких борцов, его надежды оправдаются. Иначе впереди у России даже не тупик, а пропасть.

— С одной стороны, именно декабрьские выборы сплотили практически все оппозиционные партии в Томске, а также гражданских активистов. И это огромный плюс. Организация совместного общественного контроля в день выборов, а затем серия пикетов и митингов — одно из главных достижений нового объединения «За честные выборы». Конечно, не все было сделано так, как задумано. Но такие совместные действия дорогого стоят. С другой стороны, выборы прошли, и оппозиция разъединилась: одни поддержали «политику малых дел» — организацию общественного контроля и защиту прав граждан в различных областях жизни; другие захотели заниматься только собственно протестами против нелегитимной власти. Но, несмотря на ряд расхождений, как бывшие, так и ныне действующие соратники переписываются в соцсетях, регулярно встречаются и объединяются по наиболее актуальным вопросам, связанным с подготовкой пикетов и митингов, листовок и обращений к гражданам.

А тому, что народ мало видит эту деятельность и вяло поддерживает, есть несколько причин. Малая информированность граждан: не все следят за политической деятельностью в Интернете, но все смотрят ТВ, а там оппозицию показывают так, что народ начинает ее бояться. Малая информационная работа гражданских активистов с населением — не хватает рук и средств. Не очень внятная политика самой оппозиции и гражданских активистов по поводу того, для чего проводятся акции, чего они хотят добиться.

Известно и то, что люди негативно относятся к лозунгам, начинающимся с частицы «не», к словам «долой» и «против». Это прописано во всех учебниках социальной психологии. Природа человеческая такова, что хочется верить в лучшее, постоянная борьба — например, с властью — большинство людей отталкивает. Они видят в митингах оппозиции часто желание сместить эту самую власть на своих лидеров. Но не всегда верят этим лидерам, не считают их лучше, не верят, что ситуация изменится с их приходом. Люди охотнее откликаются, когда их не призывают сменить нелегитимную власть, а когда видят конкретные примеры того, как власть заставили работать. Это вызывает у них уважение. В то, что президент возьмет и добровольно откажется от власти, народ не верит. А значит, не видит смысла выходить с такими требованиями. Требования политической реформы, настоящей борьбы с коррупцией, публикации деклараций о доходах и расходах чиновников и членов их семей более близки населению.

Не хватает оппозиции в глубинке и харизматичных партийных лидеров, практически нет ярких представителей общественности и интеллигенции — таких, как Пархоменко, Лазарева, Быков, Парфенов, Акунин, Шевчук — людей, за которыми стоит масса почитателей их трудовой или политической деятельности, или творчества. Как обновляла свои ряды правящая партия? Не хочешь в партию, создадим «Совет сторонников». Нужны новые формы — будет «Народный фронт». И зовут туда тех, кто уже состоялся как личность, людей, которых общество уважает. Томские «люди-бренды» из числа путешественников, спортсменов, руководителей благотворительных фондов — все под крылом правящей партии. Они никогда не пойдут на протестные акции. Нужны новые лица, умные, смелые и одновременно умеющие вести конструктивный диалог как с обществом, так и со властью. Таких людей, способных объединить все оппозиционные силы в Томске, я сейчас не вижу. Но, возможно, они появятся.

И я бы не сказала, что митинговая активность в стране сошла на нет. Да, она сначала снизилась, так как людей в декабре и марте объединяла тема честности выборов. Но сейчас она опять увеличивается. Появились и новые ее формы — флешмобы, гуляния. Власть зашевелилась. Нехотя, с оговорками и фильтрами, но принят закон о выборах губернаторов, снижено число подписей, которые нужно собрать для регистрации партий. И все это только благодаря уличной активности населения. Каким путем надо двигаться дальше? Четко формулировать резолюции и обращения к власти, связанные с политической реформой, с нуждами граждан, привлекать в свои ряды больше толковых, уважаемых и образованных людей. Не уходить «в глухую оппозицию», когда отметаются любые формы взаимодействия с властью, кроме уличных акций. Находить новые формы общения и с чиновниками, и с населением. Идти в народ.

— С моей точки зрения, оппозиция — это иное мнение, иная позиция, это предложение альтернативных вариантов решения актуальных для общества вопросов. Когда представители оппозиции заняты решением тех же задач, что и власть, речи о монополии быть не может. Потому что тогда принятие любого решения на любом уровне власти — это поиск компромисса между разными вариантами, которые предложили представители оппозиции в том числе.

Народные протестные акции я видел в декабре 2011 года, в том числе и в Томске. За ними последовала реакция власти и принятие соответствующих решений. То, что мы видим сегодня, назвать позицией достаточно сложно: протестное движение в основном представляют функционеры разных партий — как парламентских, так и непарламентских. Пикеты, демонстрации, митинги, флешмобы — это конституционное право граждан выражать свое мнение. Но они ни в коем случае не должны проводиться с нарушением закона и мешать повседневной жизни Томска. У оппозиции, на мой взгляд, есть только два пути. Первый — начать работать, предъявлять свои конкретные предложения и обосновывать их, все возможности для этого есть. И второй — продолжать в том же направлении и растерять окончательно доверие людей.

— То, что протестные акции в Томске и вообще в провинции станут малочисленнее, было
понятно еще в феврале. Декабрьский шок прошел, и активная часть граждан занялась практическими делами, в результате чего Томск выпустил на избирательные участки беспрецедентное количество наблюдателей. То есть люди не на выборы ходили, а учились быть наблюдателями. Выборы в Томске прошли честно. После этого у всех, кто работал, пришло ощущение силы: чего понапрасну горло драть? Иными словами, люди с активной политической позицией никуда не делись. Но они не видят практической целесообразности выходить сегодня на улицы фактически без повода. Если причина найдется, думаю, мы увидим то, что было в декабре и феврале. А вообще, общество итак уже изменилось и продолжит меняться. Те, кто думал, что все пойдет по сценарию арабской весны, не видели разницы между нами и, например, Египтом. Там очень молодое общество, и демографическая ситуация у нас совершенно разная. Быстрого результата было наивно ждать, вот наивные и разочаровались: мол, ничего не получается. А ненаивные нисколько не разочарованы: все идет своим чередом.