Матери-одиночке нужна помощь

Уже не раз на портале появлялись материалы, в которых мы просили помощи у наших читателей. Просили не для себя, а для тех, кому приходится трудно, кто остался наедине со своими проблемами и готов опустить руки. Подобные статьи всегда вызывают массу откликов, многие из которых носят ругательно-нравоучительный характер. И лишь малая часть наших читателей оказывается готова протянуть руку помощи. Мы благодарны тем, кто откликается на призыв помочь — благодаря вам у людей, попавших в трудную жизненную ситуацию, появляется вера в лучшее.

На днях в редакцию позвонила девушка по имени Ольга. Сказала, что решилась на звонок от безысходности. Мы договорились о встрече в квартире, где ее на время приютила женщина, с которой Ольга познакомилась в церкви. Вместе в ней на нескольких квадратных метрах живут двое ее детей — семилетняя дочь Юля и сын Данил, которому скоро исполнится три годика.

— В этой комнате из наших вещей только старый телевизор и подержанный компьютер, который мне подарил фонд «БлаговестЪ». На диванчике спят дети, а я сплю на полу — больше негде, — словно извиняется за столь скромное убранство своего жилища Ольга. Пока дети играют старыми игрушками, которые им передал все тот же благотворительный фонд, их мама вкратце рассказывает свою историю.

Всю жизнь Ольга прожила в Шегарском районе в доме своих родителей, пока в один прекрасный день отец не выгнал ее из дома с грудными ребенком на руках. Молодому человеку Ольги не было дела до ее проблем: узнав, что девушка беременна, он поставил ультиматум — или она оставляет ребенка и уходит, или делает аборт. Девушка решила, что выбора здесь быть не может. Отец же не обрадовался пополнению в семье. Когда он выгнал дочь, мать решила уйти вместе с ней.

— У меня были знакомые в Томске, в католической церкви. Мы приехали в город на попутке, с собой было только два пакета вещей для ребенка. Сестры милосердия в приюте для бездомных на Бакунина пустили нас переночевать. Утром они дали нам немного денег, кое-что из продуктов и молока на пару дней для Юли. Мы спросили, где можно быстро найти работу. Нам посоветовали обратиться в ЖБК-40. Мы пришли туда, и маму сразу же приняли. Я не смогла пойти работать, потому что Юлю не с кем было оставить, — вспоминает Ольга.

Поскольку жить было негде, семью определили в бывшую бытовку, что стояла на территории завода. Поначалу ее обитатели не могли привыкнуть к громкому гулу, который был слышен с утра до вечера. Постепенно привыкли и к этому. Питались они тем, что мама Ольги приносила из заводской столовой, где ей давали приготовленную еду под зарплату. Когда дочке исполнился год, Ольга пошла работать в эту же столовую, а затем ее приняли на должность контролера ОТК. Так как ребенка не с кем было оставить, приходилось брать Юлю с собой на завод.

— Потом я с Юлькой переехала к моему молодому человеку. Он жил с отчимом и матерью в трехкомнатной квартире. Пока я работала и могла одалживать им деньги, покупать продукты, все было хорошо. Но после увольнения все изменилось: меня попросили оплачивать проживание в квартире или съезжать. Изменился и Сергей: оставшись без работы, найти новую он не спешил, сутками пропадал где-то с друзьями. А потом я узнала, что беременна…

Поскольку отец будущего ребенка не особо заботился о семье, Ольга начала искать подработку. Но с ребенком на руках, да еще и в положении, ей нигде не были рады. Кое-как девушку взяли техничкой за три тысячи рублей. Этого едва хватало на продукты. Родители Сергея отказывались как-либо помогать. Вскоре дошло до абсурда: пока Сергея не было дома, его мать запретила Ольге заходить на кухню, в ванную комнату. Отчим же при любом удобном случае говорил: вот тебя я посажу, а детей в детдом отправлю. Когда стало совсем нестерпимо, девушка пришла к матери — та снимает на окраине маленькую комнатку вместе с Олиной младшей сестрой.

— Когда меня увезли в роддом, мама позвонила Сергею и сказала: либо ты забираешь ее и живете вместе, либо ни ее, ни ребенка больше не увидишь. Это на него подействовало, и после выписки он приехал за нами. Вернувшись в квартиру, я увидела, что его родители вынесли из нашей комнаты все вещи, мебель, забрали даже коляску и кроватку для ребенка. Через какое-то время Сергей опять начал пропадать у друзей. Когда от недоедания и нервов у меня пропало молоко, и я попросила его найти работу, он меня ударил… Затем это повторилось…

В то время у Ольги не было возможности подрабатывать из-за маленького Даниила, и ей, как могла, помогала мать. Что касается родителей Сергея, то они всячески избегали встреч с внуком. «Мать Сергея делала все, чтобы не видеть Данила. Когда мы шли на прогулку, она пряталась в своей комнате. Когда мы возвращались, она не пускала нас в дом. Порой приходилось часами ждать прихода Сергея», — рассказывает Ольга. Но даже его присутствие мало сказывалось на настроении родителей, и вскоре Ольга решила, что дальше так нельзя.

Еще будучи в положении, девушка начала ходить в церковь. Однажды Ольга разговорилась с одной женщиной и рассказала о своих трудностях. Та сразу же предложила поработать сиделкой у ее бывшего мужа, который тяжело болел. Взамен женщина пообещала пустить мать с детьми на проживание в квартиру мужа. Ольга согласилась.

— Я переехала осенью. Тогда мне сказали: живи столько, сколько понадобится для того, чтобы найти работу. Устроилась в церковь мыть пол, не официально, а на замену заболевшей уборщицы. А после мыться полов в зимний период у меня разболелись руки, на суставах появились шишки, врачи поставили диагноз «артрит». Пришлось на время отказаться от работы, нужно лечиться, возможно, сделают операцию.

Пытаясь устроиться на более оплачиваемую работу, Ольга на себе прочувствовала, как это непросто сделать матери-одиночке с двумя малолетними детьми. И если пристроить Юлю в сад хотя бы до лета стало возможно благодаря ходатайству Бориса Мальцева, то куда девать Данила, непонятно.

— В сад мы вряд ли попадем с такими очередями, а сидеть с ним некому. Так что все мои попытки устроиться куда-то заканчиваются ничем. Между тем, хозяйка поставила мне условие — я должна съехать с этой квартиры в начале мая. Куда мы пойдем, не знаю...

Пока же семья живет на деньги, пожертвованные епархией — это пять тысяч рублей, и на матпомощь от социальной защиты, которую Ольга получила в прошлом месяце — это еще три тысячи рублей.

— Я обращалась за помощью к депутатам, губернатору и даже президенту. Хотела вернуться в деревню к отцу, но тот не горит желанием меня видеть. К тому же, дом находится в полуразрушенном состоянии. Там нет света, воды... Нет даже огорода — земля под ним сдана в аренду. Мать тоже не хочет брать нас к себе, в маленькую комнатушку. Я звонила по объявлениям, требовались помощники в деревню к бабушкам. Но когда они узнают про детей, то отказывают. А снимать жилье у меня нет никакой возможности.

Прощаясь, Ольга призналась, что не особо рассчитывает на чью-то поддержку. «Спасибо, что просто выслушали — от этого уже гораздо легче», — сказала она. Единственное, чего боится Ольга, — жалости. «Когда тебя жалеют, чувствуешь себя погибающей крыской. Все, что мне нужно, — дельный совет, как разрешить эту ситуацию. Может, кто-то предложит мне работу».

И все же мы надеемся, что ее история не останется незамеченной. Ведь наверняка у каждого в доме хранятся старая одежда, мебель, детские вещи, которые уже не нужны. А если у кого-то найдется для Ольги и ее детей немного денег или ценный совет, это лишний раз подтвердит, что не все мы очерствели сердцем.

Телефон, по которому можно связаться с Ольгой, 8 952 887 73 13.