Собачки и злобные псы дореволюционного Томска
Собачьи проблемы Томска конца XIX — начале XX века
Постоянно обсуждаемыми городскими проблемами Томска в XIX — начале XX века были: лихие извозчики, летняя пыль, осенне-весенняя грязь, криминал всех мастей и собаки. Даже так: собаки! Буквально в каждом номере дореволюционной газеты можно было прочитать о нападении собак на прохожих, о подозрении на бешенство у отдельных экземпляров. И тут же, рядом, встречаются трогательные объявления о собачках-потеряшках и о вознаграждении, которое готовы были заплатить хозяева за своих любимчиков.
Вот же были времена! Никто не заботился о совочках и о выгуле, о стерилизации и о модных собачьих костюмчиках, не обсуждал преимущества сухого сбалансированного корма перед неправильной «натуралкой»...
Приглашаю вас посмотреть на «собачий вопрос» глазами читателя томских дореволюционных газет и решить самому, тогда было «вольготно и весело» любителям собак, или все-таки сейчас?
Собаки нечасто встречаются на фотографиях дореволюционного Томска. Постоянно убегали, пока фотографы настраивали свои аппараты. Но иногда их удавалось запечатлеть.
Бешеные псы
Если немного пофантазировать, можно легко представить себе виды дореволюционного Томска: деревянные тротуары, электрические фонари и невысокие каменные здания в центре города, и деревянные дома по окраинам за высокими заборами без всякого уличного освещения. Практически в каждом дворе жили собаки: они были необходимы для охраны домов. Томск славился своими криминальными историями, так что горожане предпочитали быть настороже.
Главная опасность, которую таили в себе собаки, — бешенство. Судя по газетным заметкам, весной эта проблема особенно обострялась, но и в течение года она была актуальной. Газета пестрела заметками вроде этой:
«В воскресенье в 4 часа пополудни на Королевской улице томский мещанин Исай Борисович Вигдарович был укушен собакой, которая, как ему показалось, была бешеной. Собака эта бросилась сначала на девочку, которую Вигдарович, чтобы спасти от укушения, схватил на руки и поднял. Пострадавшему оказано в клинике медицинское пособие: рана на ноге была вырезана и прижжена. Собака убита и отправлена для установления действительности ее бешенства в университет» (Т.С.Л. 1895. № 52).
Девочке, как мы понимаем, крупно повезло, а вот мещанину — не очень. Однако история на этом не закончилась. В следующем номере «Томский справочный листок» писал:
«Около дома Бархатовой по Нечаевской улице на проходившего мимо чиновника Ливанова бросилась собака, принадлежащая Аронову, и, по заявлению Ливанова, укусила его сына. По сведениям, собранным полицией, оказывается, что сын Ливанова укушен не собакой Аронова, а тою же черной собакой, которая 3 марта по Королевской улице укусила мещанина Вигдаровича и была убита. Аронов привлекается к ответственности за нарушение обязательных постановлений о содержании собак (Т.С.Л. 1895. № 53).
Даже в центре города, на Дворянской улице, стояли деревянные дома с воротами, за которыми, скорее всего, во дворе жили собаки.
Эти случаи сильно встревожили горожан, и газета решила напомнить, что в Томске существовала особая служба для отлова бродячих собак. «Томский справочный листок писал:
«Повторяющиеся очень часто в последнее время случаи укушения прохожих на улицах собаками, из которых одна, почти наверное можно сказать, была бешеной, помимо распоряжения по полиции об усиленном надзоре за бродящими по городу собаками, вызывают, кроме того, еще и усиленную деятельность со стороны городского управления, распорядившегося о более частой ловле собак собачниками.
Практикующийся у нас способ захватывания собак в сети действует на вольных его свидетелей довольно неприятно. Вследствие этого ловлю собак предписано было производить ранним утром. Опыт показал, что в это время собак на улицах бывает сравнительно немного и затем, что число их значительно увеличивается днем, с оживлением городской жизни. Вследствие этого нужно в настоящее время признано нужным производит ловлю собак в городе в два приема утром и вечером, выражаясь точнее — один день ловить их утром, а другой — вечером» (Т.С.Л. 1895. № 54).
Чтобы контролировать «собачью проблему», владельцам выдавались специальные знаки. Но они, как следует из объявления, довольно часто терялись.
Однако так просто с проблемой оказалось не справиться. Больные животные бегали не только по жилым кварталам: их видели и на базаре, и в больничных дворах. В рубрике «Происшествия», например, появилась заметка «Опять о собаках», в которой описывался следующий случай:
«Появившаяся 20 марта на базарной площади, по-видимому, бешеная собака укусила лошадь. Так как в городе стрелять нельзя, полиция загнала собаку на Томь, где она должно быть и была убита. В виду повторяющихся случаев бешенства собак, еще раз указываем на неотложную необходимость заняться энергичнее делом уничтожения бродячих собак» (ТЛ. 1896. № 65).
Или вот такой случай:
«30 июня в 5 часов дня в ограду городской больницы забежала собака, оказавшаяся бешеною. Она искусала больничных собак, но они она, ни искусанные ею собаки не причинили вреда людям. Всех удалось вовремя убить, хотя г-жа Силина, владелица забежавшей в больничный двор собаки, и протестовала против истребления ее суки. Интересно бы вскрыть трупы убитых животных, чтобы убедиться в их бешенстве» (СВ. 1886. № 52).
В Томске действовала специальная лечебница, в которой можно было бесплатно вылечить животных.
Бешеные собаки кусали не только людей, но и своих «родичей», которые, как могли, пытались уберечься от этой напасти:
«На Черепичной улице замечена была на днях довольно подозрительного вида большая черная собака. Она, бестолково носясь по улице, яростно накидывалась на тумбы и заборы, и искусала несколько местных собак, которые — что особенно характерно — при приближении ее подымали отчаянный лай и, видимо, в паническом ужасе спешили скрыться» (СЖ. 1897. № 264).
Не могли спасти бедных животных даже дворы своих собственных домов. В «Томском листке», например, передавалась такая история (рубрика «Происшествия»):
«13 марта владелец колбасного заведения, г. Фильберт, проживающий по Торговой улице, в собственном доме, заявил приставку 1 участка, что к нему по двор того же числа забежала бешеная собака, перекусала четырех ему принадлежащих собак и укусила руку рабочему. Собака была убита и отослана в ветеринарно-фельдшерскую школу, где по вскрытии было констатировано, что она действительно бешеная. Место укуса рабочему прижжено, после чего он был отправлен в больницу, а собаки убиты» (ТЛ. 1896. № 60).
Неудивительно поэтому, что горожане были очень заинтересованы в доступности вакцин от бешенства. Увы, для того, чтобы иметь ее в достаточном количестве, необходимо было собственное производство. В одном из фельетонов так описывался диалог по поводу постройки собственной «пастеровской станции» по производству вакцин и сывороток:
— Скоро ли у вас пастеровскую-то станцию будут строить?
— А это нам неизвестно, как начальству вздумает...
— Голубчик!... Скажи ты им там, чтобы поскорее.
— Что так? Сверху, кажись, не каплет.
— Каплет, голубчик: каплет, сизокрылый... На днях моего приятеля пес искусал.. Потом еще женщину, лошадь и корову, потом городского врача, потом девочку...
— Ну, какое мне дело до девчонки?
— Нет, это ведь прямо возмутительно, милый, идет девочка по улице «с книжками под мышкой», а рядом несутся 6 громадных псов. Шерсть клочьями, языки вывалены, хвост трубой, глаза кровью налиты и вдруг... Вообразите себе, что одному из них вдруг не понравилась девочка... Раз так, поймал девочку за ногу и давай таскать... девочка кричит... пес ворчит, а результате самый плачевный.. Ведь никому неизвестно, что это за пес такой был... Может бешеный, а может быть и нет, кто его знает. Обратитесь к доктору, осмотрите мол рану и скажите, требуется отправлять девочку в Самару или нет? — А вы мне сначала того пса предоставьте, говорит доктор, а потом уж это я вам скажу... Ну, вот теперь и сообразите, голубчик, в какое дикое положение можно без пастеровской-то станции попасть... Поняли? (СВ. 1900. № 52).
Напомним нашим читателям, что в 1904 году в Томске появился Бактериологический институт имени Ивана и Зинаиды Чуриных, который стал оплотом борьбы со многими опасными заболеваниями — и животных, и людей.
Вот они, злые собаки, даже в кадр попали. Обратите внимание на повозку по левому краю — вокруг нее скачут две собаки, то ли играя, то ли вступив в собачьи «разборки».
Злые собаки
Бешенство было, конечно, главной опасностью, которая грозила томичам в случае контакта с больной собакой. Однако и здоровая собака, которая лает и набрасывается на тебя из подворотни, тоже ничего особо приятного собой не представляла. Журналисты томских газет охотно писали материалы, в которых осуждали беспечных хозяев, не следящих за своими животными:
«О собаках и их хозяевах»:
«Многие из домохозяев и их квартирантов держат злых собак и не принимают никаких мер к тому, чтобы оградить от них проходящих.
Так, 11 января на зашедшую к портному Хорошанину, квартирующему на углу Александровской и Преображенской ул., в доме Суховой, заказчицу г-жу К-ву набросились две собаки квартирующего в том же доме генерала Айгустова и разорвали на ней платье. Испуганную девушку портной утешает тем, что это «постоянная история», все их заказчики подвергаются такой же обработке айгустовских собак, и, несмотря на многократные просьбы и жалобы Хорошаниных, они не могут добиться того, чтобы Айгустов посадил своих собак на цепь или снабдил намордниками.
Не мешало бы г. почетного мирового судью привлечь к ответу в камеру мирового судьи, и пока это произойдет, обращаем внимание полиции на необходимость немедленно принять меры к ограждению публики» (СЖ. 1913. № 10).
Но если бы генерал Айгустов был один такой собаковладелец! Справились бы с ним томичи! Проблема же, судя по газетным заметкам, была гораздо шире:
«Казалось бы, что в газетах пишут для того, чтобы допускаемые в города безобразия искоренялись, но, к сожалению, сколько не пиши, все остается «гласом вопиющего в пустыне». Относительно домовладельцев, выпускающих собак в Семинарском, Шумихином и Орловском переулках и др., писалось не раз, а собаки эти продолжают по вечерам гулять на свободу по улицам без намордников. Когда ночи светлые, лунные, еще кое-как можно ориентироваться; но когда ночи темные, а эти переулки не освещаются, то прямо подвергаешься опасности, если не быть растерзанным, то искусанным наверняка.
А в этих переулках много живет лиц, возвращающихся с вечерних занятий. Господа, примите же какие-либо меры!» (СО 1909 № 86).
Изображения собак можно было встретить в рекламных сообщениях. Например — в рекламе цирка Стрепетова.
Или вот, например, буквально в центре города было опасно ходить, и горожане предупреждали об этом друг друга посредством «Томского листка»:
«Нас просят заявить, что по Благовещенскому переулку из дома № 9 (мастерская Панина) каждый вечер молча кидается на прохожих большая черная собака и рвет платье. Желательно, чтобы хозяин, сберегая свое добро, пощадил обывателя и собаку держал на привязи или закрывал подворотню» (ТЛ. 1896. № 49).
«Наперегонки» с домашними собаками отравляли жизнь томичей собаки бродячие. В фельетоне «Наброски» фельетонист Виктор Лидин писал:
«Злая злоба дня Томска – бродячие собаки.
Сколько их?! Куда их гонит?!....
Чуть не из каждой подворотни, чуть не на каждом перекрестке на злополучного пешехода глядят сверкающие голодные глаза и нагло оскаленные зубы.
Правда нет худа без добра, и это обстоятельства отучает обывателя от излишней мечтательности, которая, как всем известно, до добра не доводит.
Томичу — «парит он к солнцу, смиренно ль идет по земле» - поневоле приходится оглядываться поминутно назад в небезосновательном опасении за целость «невыразимых» и неприкосновенность икр.
Тем не менее... что же делает артель собачьих истребителей?!
Смело можно сказать, что по крайней мере 80% из всех томских церберов лакомится обывательскими икрами безданно, беспошлинно и безнаказанно» (ТЛ. 1896. № 52).
Еще один пример рекламы, в которой можно увидеть изображение собаки. Интересно, что речь идет о чернилах!
Но, как и верно замечала газета, толку от заметок было маловато:
«Количество бродячих собак в городе нисколько не уменьшается, несмотря на принимаемые полицией меры и частые сетования местной печати по этому поводу. Собаки бродят по городу целыми стаями, держа в осаде целые улицы. Так, 15 марта, в 7 часов вечера, на Иркутской улице, на проходившую женщину напала целая стая собак, в количестве 12-ти штук, и лисий салоп, бывший на злополучно женщине, в две минуты был истерзан в клочки. Травить собак нельзя и полиция, благодаря этому, бессильна в борьбе в этим злом. Неужели нельзя заставить истребителей собак заняться делом энергичнее??! Кстати нас просят обратить внимание кого следует на гуляющую, без всякого призора, во дворе дома Дружиловской № 58, по Никитской улице, рыжую собаку бросающуюся на проходящих по улице» (ТЛ. 1896. № 64).
Что же говорить о Томске дореволюционном, когда в Томске 2020 года до сих пор можно на улицах города встретить бродячую стаю из восьми (и больше) крупных особей. И задуматься о том, так ли уже изменилась наша жизнь за прошедший век...
Собаченьки
Но следует заметить: и в конце XIX века собак держали не только для того, чтобы они охраняли дом, но и просто для радости и любви. Особенно это было заметно, когда на страницах газет встречались объявления о пропаже домашних любимцев. Объявления о собаках чаще всего помещали на первой газетной странице — там, где реклама стоила дороже всего, чтобы она сразу бросалась в глаза.
Безутешные хозяева взывали:
Потерялась собака
сеттер гордон по прозванию Фрам. Нашедшего просят доставить в контору Кухтериных, доставивший получит приличное вознаграждение (СВ. 1898. № 252).
(о нем же):
Сбежала собака
сеттер гордон, черный с желтыми подпалинами, кличка Фрам, нашедшего просим доставить за вознаграждение в контору Кухтерина. Воскресенская гора, собственный дом (СВ. 1899. № 39).
Пропала собака
сен-Бенарской породы, рыжей масти, клика Аро. Доставившему г. Нардисовоцй (Загорская ул., д. 18) будет дано вознаграждение (СВ. 1901. № 70).
Утерялась
большая собака – водолаз (белая с черным), рябая, хвост пушистый. Нашедшего или знающего, где она находится, просят сообщить в редакцию за вознаграждение.
Удержавшего же собаку насильно по обнаружении будут преследовать судом (СВ. 1902. № 15).
В центре кадра элегантный господин дрессирует свою собаченьку. И какую крупную!
Обратите внимание на то, какие породы держали состоятельные томичи — сенбернаров, водолазов, сеттер гордонов — это большие породы, с «повышенной лохматостью», которым не будут страшны сибирские сорокоградусные морозы. И за возвращение своих дорогих питомцев они готовы были не только платить, но и «преследовать судом»
Часть объявлений уведомляла о том, щенков каких пород хотели бы приобрести горожане: опять же сенбернаров, а так же английского дога, пуделя, мопсов (СВ. 1900. № 244; 1902. № 40 и др.).
И очень редко, но появлялись на страницах газеты объявления о собаках нашедшихся:
Пристала собака
сеттер. Желтой масти. Адрес: тверская ул. д. Логинова, № 12-й (СВ. 1900. № 284).
Да, скучно жить без домашних любимцев, и в этом отношении люди и в XIX, и в XX, и даже в XXI веке продолжают оставаться все теми же собаколюбами.
Нередко объявления о собаках шли подряд — и о продаже, и о покупке, о потерях.
Собаки и курьезы
Отдельные публикации томских дореволюционных газет повествовали о совершенно неожиданных сюжетах, в которых участвовали собаки. Так, например, в одном из писем в редакцию автор рассказывал о частном студенческом общежитии Томска, в котором внезапно появилась... «собачья проблема».
«Милостивый государь, господин редактор!
Не откажите напечатать о существующем в Томске редкостном частном общежитии студентов, где воленс-ноленс принуждены жить вместе и студенты и собаки. Это частное студенческое общежитие находится на Черепичной улице в доме № 19 Максимова, а единение собак со студентами насильно навязано одним из жильцов этого дома и поощряется хозяином последнего.
Жилец этот, местный провизор, завел в своей комнате верхнего этажа объемом около 2 куб. сажени [одна сажень — примерно два метра] одну собаку, затем откуда-то появилась другая, которую он за неимением места в своей комнате перевел в коридор нижнего этажа к прислуге, и, наконец, в довершении всего одна из собак ощенилась и таким образом к существующим добавилось еще штук восемь. К великому счастью проживающих в этом общежитии студентов сердобольный провизор, снисходя ли к интересам других жильцов, или же в своих собственных интересах выкинул пять щенят, но трех все-таки оставил.
В здании, где живут восемь человек студентов, жили также на равных правах пять штук собак. Это бы еще ничего, если бы новые жильцы вели себя хорошо, а то они стали лаять, визжать и даже гадить. Такое обстоятельство послужило поводом к тому, что часть жильцов ушла, а другая заявила хозяину дома свой протест с просьбой удалить собак. Некоторые же спрашивали — что представляет из себя эта квартира: собачник или жилище для студентов?
Хозяева очевидно не нашли никакой разницы между собаками и студентами, так как не обратили на этот проест никакого внимания и собаки по-прежнему проживают совместно со студентами, правда только число их немного сократилось. Но вот, когда просьба студентов стала повторяться, и когда свободные комнаты остались долгое время без жильцов, хозяева предложили одному из оставшихся студентов г. А.Г.Б. убраться с квартиры, мотивируя свой отказ агитацией среди квартирантов.
Вот конечный и печальный результат для человека, защищавшего свое удобство. Куда денется теперь студент, если у него сейчас на руках нет достаточных средств? Неужели время, когда можно было сказать «нашему ндраву не препятствуй» не отжило свой век?
Н.И. Мордасов» (СЖ. 1905. № 18)
Конечно, такая любовь к собакам была все-таки редким явлениям, и студенты в Томске в основном жили без таких курьезов.
Легко представить, как в дореволюционном Томске из ворот выскакивали собаки, нагоняя страх на прохожих.
Другой случай был связан с шокирующим поводом. Прохожие на улицах Томска заметили собаку, которая таскала... кисть человеческой руки. Газета спешила успокоить читателей:
«На днях мы сообщали, что в воскресенье, 10 марта, по Алексее-Александровской улице задержана собака, тащившая кисть человеческой руки. Кисть эта была отправлена в анатомический покой для установления степени ее разложения. Проведенное в университете расследование дало неожиданные результаты: человеческая рука оказалась просто-напросто... ободранной лапой медвежонка! (ТЛ. 1896. № 61).
«О времена! О нравы!», — воскликнем мы вслед за классиками и порадуемся тому, что часть курьезов все-таки осталась в дореволюционном прошлом нашего города.