Овод — герой не нашего времени?
В 1955 вышел фильм «Овод» с Николаем Симоновым и Олегом Стриженовым в главных ролях. Первого, орденоносца (в 1971 году — Герой соцтруда), народного артиста СССР, трижды лауреата Сталинской премии (позднее еще и Государственной премии им. К. Станиславского), после Жихарева в «Чапаеве» и Петра I в одноименном фильме, знала вся страна. А ведь еще были сыгранные в «Александринке» Борис Годунов, Лаврецкий, Астров, генерал Муравьев, генерал Чуйков, Федор Протасов, десятки других ролей... А второму — Стриженову, было всего 26 и, естественно, его никто не знал.
Сегодняшнему зрителю трудно представить, сколь высоко оценила тогда публика успех молодого артиста и сам фильм (очень неплохой, но все-таки далеко не шедевр). Причин тому было немало. Не было массового телевидения (даже томская студия, одна из первых в СССР, еще не начала свою работу). Люди прекрасно знали роман Э. Войнич, ждали фильма по его мотивам и смотрели именно как иллюстрацию к любимой книге и урокам истории. Тема борьбы свободолюбивого народа с иноземными угнетателями была созвучна советским людям, всего лишь десять лет назад победившим фашизм.
После «Овода» Стриженов стал знаменит! А всего через год Григорий Чухрай по почти забытой к тому времени повести Бориса Лавренева «Сорок первый» сделал фильм, где Олег сыграл белогвардейца. Он показал своего героя-красавца, поручика Говоруху-Отрока человеком аристократичным, обаятельным, смелым, умным. Словом, настоящим русским офицером, одним из тех, кто составлял цвет русской армии! Подчеркиваю это, чтобы молодые зрители знали, в советском кино противники советской власти далеко не всегда изображались отвратительными монстрами. Вспомните Бороздина-Певцова в «Чапаеве», Хлудова-Дворжецкого в «Беге», Турбина-Мягкова в «Днях Турбиных», не говоря уже о Шелленберге-Табакове и Мюллере-Броневом в «Семнадцати мгновениях весны»! Это в нынешних сериалах и хрониках многие деятели прошлого, отрицаемые властью, показаны малограмотными мерзкими чудовищами без малейших достоинств. В годы расцвета нашего кино подобное было исключением.
«Сорок первый» послужил основой высшего взлета популярности артиста. Юноши стриглись «под Стриженова», девушки вздыхали о таком романтическом красавце, старики еще раз задумывались над трагедией революции и Гражданской войны, их страшными жертвами...
Потом были «Дуэль», «Звезда пленительного счастья» и еще очень много фильмов со Стриженовым в главных и не самых главных ролях, работа во МХАТе. Позднее он перестал сниматься, хотя фамилия из титров не исчезла — сохранилась хорошая семейственность.
Мне же особо дорог Стриженов — пилот самолета ТУ-104 в фильме «Неподсуден», созданном по повести «Командир». Её написал мой старый друг, московский писатель Лев Ющенко, фронтовой корреспондент «Комсомолки», выпускник школы №3 нашего города.
Так вот, телеканал «Россия» отметил 80-летие народного артиста Олега Александровича Стриженова показом «Овода». Почему выбрали этот фильм? Не знаю, могу только строить более или менее правдоподобные предположения.
Боюсь, что сегодняшнему зрителю фильм не очень интересен. В нем нет ни ярких спецэффектов, ни зажигательных постельных сцен, и даже убийства показаны как-то романтично. А уж любовь! Действительно, позапрошлый век…
Боюсь и того, что роман Э.Войнич, написанный более ста лет назад, сегодня прочитали немногие. А в те годы книга, не принятая английским обществом, почти не замеченная официальной критикой на родине автора, нашла массового читателя именно в России. «Овод» вышел у нас со значительными цензурными купюрами, изымался из библиотек, вызывал подозрения у жандармов, но оставался любимым произведением русской молодежи. Бесстрашный герой романа, его жизнь и подвиг были образцом для подражания нескольких поколений. Можно сказать, что в воспитании будущих героев трех русских революций и Великой Отечественной войны Этель Войнич сыграла немалую роль. Кстати, она бывала в Петербурге, изучала наши язык, фольклор и литературу. Многие считают, что образ Овода-Ривареса создан не без влияния Рахметова, героя романа Чернышевского «Что делать?»
А «Что делать?» сегодня читают? Или того же «Овода»? Или идет естественный процесс? Не читают же ныне без принуждения «Одиссею» и «Илиаду», «Гаргантюа и Пантагрюэля», «Кандида», «Исповедь», «Страдания молодого Вертера» и даже «Дон Кихота»! Другие времена, другие герои, другие авторы…
Или во мне говорит лишь присущий возрасту скепсис? И я ошибаюсь? Ох, если бы!